[375x500]
***
Умирая, не скажу: была.
И не жаль, и не ищу виновных.
Есть насвете поважней дела
Страстных бурь и подвигов любовных.

Ты-крыло стучавший в эту грудь,
Молодой виновних вдохновенья-
Я тебе повелеваю: - будь!
Я-не выйду из повиновенья.
30 июня 1918 июня

***
Ночи без любимого - и ночи
С нелюбимым, и большие звёзды
Над гоярчей головой, и руки,
Простирающиеся к Тому -
Кто от века не был - и не будет,
Кто не может быть - и должен быть...
И слеза ребёнка по герою,
И слеза героя по ребёнку,
И большие каменные горы
На груди того, кто должен - вниз...

Знаю всё, что было, всё, что будет,
Знаю всю глухонемую тайну,
Что на тёмном, на косноязычном
Языке людском зовётся - Жизнь.
(Между 30 июня и 6 июля 1918)

Плохое оправданье.

Как влюблённость старо, как любовь забываемо-ново:
Утро в карточный домик, смеясь, превращает наш храм.
О мучительный стыд за вечернее лишнее слово!
О тоска по утрам!

Утонула в заре голубая, как месяц, тирема,
О прощании с нею пусть лучше не пишет перо!
Утро в жалкий пустырь превращает наш сад из Эдема...
Как влюблённость - старо!

Только ночью душе посылаются знаки оттуда,
Оттого всё ночное, как книгу, от всех береги!
Никому не шепни, просыпаясь, про нежное чудо:
Свет и чудо - враги!

Твой восторженный бред, светом розовых люстр золочёный,
Будет утром смешон. Пусть его не услышит рассвет!
Будет утром - мудрец, будет утром - холодный учёный
Тот, кто ночью - поэт.

Как могла я, лишь ночью живя и дыша, как могла я
Лучший вечер отдать на трезанье явнварскому дню?
Только утро виню я, прошедшему вдох посылая,
Только утро виню!
(1909-1910)

Лирика Цветаевой стала для меня откровением. До селе я не была знакома с творчеством поэтов, где не обязательно найдёшь что-то своё. Это как дневник.