Один мужчина заметил, что жена принимает секс вместо снотворного. И страшно оскорбился. Он думал, их связь держится на неземных наслаждениях, разработанных им лично.
Сначала он тыкался носом в различные её суставы, называл жену лисёнком и рыжиком.
Потом развитие сюжета. Поглаживание там и сям и вдруг - колючий поцелуй в южный полюс. Жена иногда хохотала, иногда взвизгивала. Не знала как реагировать на счастье.
Потом кульминация. Четыре минуты ярости, рык! Фестиваль силы и выносливости!
Кто не понимает, четыре минуты – это два раза по две или восемь раз по полминуты.

И вдруг всё оказалось ложью! Пятнадцать лет эгоизма и двуличия! И эти её слова - «ты мой сладкий!…» Столько лет она недоговаривала главное: «…а теперь иди, побегай с ребятами, мама хочет отдохнуть.»

Мир взорвался после слов «согрей меня, а то не спится».
Чисто механически, на прощание, он поцеловал жену куда надо. Кульминация растянулась на рекордные 4:30. Не мог сосредоточиться.
В финале она назвала его сладким, отвернулась и заснула. Холодная, фригидная змея.

Обидней всего в кровати – когда ты горишь чистым пламенем любви, а тебе навстречу распахивают ноги из одолжения!
Мужчина объявил целибат. Навсегда. Чтоб она поплясала, как та стрекоза на морозе. Он верил, что сможет. В конце концов, самое несгибаемое в любом мужчине – именно воля!

Ломка началась с отрицания. Он убеждал себя в расстройстве слуха, думал что ослышался.
Потом гнев. Хотелось нагрубить. Может даже, разбить тарелку.
Потом чувство вины. Он ведь мало старался. Следовало дарить бусики и куда-то втягивать живот. Бриться чаще. И картину эту хренову прибить.
Потом молчал опустошённо, смотрел в окно. Жить не хотелось.
Потом принял себя нового, непорочного. Выбросил фото Моники Белуччи. Наверняка такая же дрянь.
Короче, тяжёлые выдались шесть часов.

Она пришла с работы и не заметила даже, что уже в разводе. Спросила чего кислый. Ничего не кислый, разумеется. Всё очень хорошо. Даже картошку почистил.

Потом 23:30, критический момент. Она говорит:
- Ну иди, я тебя жду.
А он такой ехидный:
- Что, бессонница?
- Нет вообще-то.

Выложила из-под одеяла красивую ногу и сразу захрапела. Мелодично так, по-женски. Его снова потрясли отрицание-гнев-вина-торг-принятие, только теперь он уложился в минуту. И решил «какого хрена!». Полез, потёрся носом о суставы и назвал её рыжиком. С тех пор по вечерам готовит потрясающий кофе во имя великой бессонницы. Потому что в любви важен не повод, а результат.

Теперь, давайте, перенесёмся в юность и сменим пол персонажей.
Приходит Маша, рассказывает:
- Я ему отправила 14 смс, он ответил только на 7. Значит, не было никакой любви? А только эгоизм и двуличие? Дважды пересчитала, всё точно, 14 и 7. Потом сердилась, вспоминала грубые слова. Потом корила себя за неумеренность. Потом ревела. Но теперь понимаю, ничего не изменишь. Надо принять неизбежное и разойтись.
- А он знает, что разводится?
- Нет. Сидит, в танки играет.

У меня самого простуда, кашель, голова протекает. Я в аэропорту пил морс со льдом. Теперь пневмония. И я готов поддержать любое решение, только отстаньте. Из последних сил объясняю:
- Маша, не спеши. У парней тоже бывает фантазия. Проживи с ним 15 лет, это будет лучшая месть. За все выдуманные тобой обиды он себя накажет сам. Со временем.

Маша всё взвесила и сказала «хорошо». Приготовила мидии с брокколи в сливочном соусе, сложила в баночку и пошла мириться.