Дом без женщины звереет
Дикий делается, наглый, как обезьяна.
Уж я кнутом ему грозил..

Хуже всех - посуда.
Мыл её восемь раз. Достиг таких скоростей, что вилла Рива и вилла Баджо плачут по мне, зовут к себе, центр-форвардом.
Всё равно замаранные плошки ржут из всех углов.
Думаю, они самопачкаются и расползаются по квартире.
Вечером выстрою всю сушилку и каждую десятую тарелку – расстреляю к чертям. Уцелевших в цепи закую. Пусть знают.

Где стоял диван, теперь разорённая берлога. Значит бродит шатун по району, сеет ужос.
А в корридоре йети натоптал болотной грязи.

На кухне забавное:
Если хлопнуть в ладоши, с вершины мусорника сходит лавина, как с Казбека.
Сфотаю феномен, пошлю в Нэйшнл Джографик, они там любят катаклизьмы.


Это всё Люся. Отъезжала, болтала о второстепенном:
- Мове тон, говорит, одевать на Ляль розовое с оранжевым. Сочетать следует синее-белое, красное-чёрное, розовое-белое-розовое. В крайнем случае - оранжевое-зелёное.

А про главное, как заклинать дэмонов беспорядка – забыла!
Бороть их вручную, без магии, нереально. Разве только повернуть сюда всю Западную Двину, чтоб река смыла эти пампасы-прерии...

Мне с вами теперь некогда эпистолярничать. До полуночи надо фасоли два вагона перебрать, умыть йети, убаюкать медведя и познать самоё себя. Если успею, скажу всем, что еду на бал, сам мордой в тыкву - и спать.
А розы как-нибудь вырастут сами. (С)

P.S.
Ещё позвоню Незабудкиной, спрошу, есть ли он на самом деле, этот Египет. Может враки всё...