Давным-давно, когда поимка такси приравнивалась к выигрышу в лотерее, Ваныч маленький был. И очень тщеславный, мечтал прославиться на весь двор.

И вот, свезло:
Гнался за маленьким Ванычем Одноглазый Макарон:
(будущий лос-бандидос, учаснег поножовщины с тремя трупами).
Хороший человек. Друг детства. Олежка Макаров.

По сюжету, он гестаповец был. Работа его - ловить и мучить партизана Ваныча. А Ваныч, даром что лесной человек, носился, что твой страус по саваннам.
Не всякий гестаповец без мотоцикла настигнет.

Бежим с Макароном. Бежим-бежим-бежим-бежим...

А какакя-то фашистская сволочь люк сдвинула канализационный. Я наступил, и - провалился.
Сейчас застрял бы. Ну, бёдры всякие приросли, брюшная мускулатура выступает изрядно...
Тогда ж ушёл вглубь, чисто бетмен с башни. Без всхлюпа.

Хорошо, это не был люк, в котором бездна и далеко внизу ужасное говно несётся вдаль. Бурлит, как Терек у гостиницы «Владикавказ»...
В моём люке сухое дно оказалось, правда, с большой железякой над. (Задвижка из чугуна ковкого, бомжи любят такие девайсы сдавать на вес).
О задвижку легко было треснуться бесполезными по юности яйцами, что неприятно, но всяко - лучше, чем по брови ухнуть в органику....

Пропаже Ваныча Макарон удивился несказанно.
Гестаповцы вообще люди недалёкие, простецкие. Немногое видали в жизни – лишь подвалы, да казематы.
А тут – мистика! Был партизан - нет партизана.


Нашли меня, вынули... Подивились смекалке. Лихо, говорят, от погони ушёл...
Так я прославился. Будь индейцем, получил бы имя «быстрый хорь, прыгун по шахтам».
Разнеслась молва средь партизан, что в душе я - Котовский. Хитрый, то есть.

........................................................................

Бдындцать лет спустя, городок Огре. Замена ржавой задвижки на блестящую итальянскую. Тридцать домов с утра до обеда должны прожить без воды. Инженер сказал: что нужно – перекрыто, с богом.

В шахте сантехник Булкин достаёт джидайский меч болгарку и пилит болт на фланце.

Инженеры города Огре знают про сообщающиеся сосуды. Но не знают, где эти сосуды зарыты. И в какой из какого чего перетекает. Предполагают, но не уверены.
В общем, не то перекрыли. (А водица в магистральном водопроводе холодная и под большим давлением.)
А Булкин с детства доверчивый такой... Был. Настоящий джыдай.

0,2 секунды новой эры: струя толщиной в хобот элефанта охлаждает пыл, смывает весь трудовой энтузиазм Булкина на десять лет вперёд.
0,3 секуды: Вода пробилась к слесаревым трусам. Это критический момент: Булкин очень не любит гулять с мокрой жопой.
0,4 секунды: неосторожный поворот головы - и вот: бурные воды срывают, зашвыривают на дерево интеллигентские Булкинские очки вместе с шапочкой.

«Клён ты мой опавший,
Клён в очках и в шляпе...»
Запоёт Булкин, вытрясая с растения носимое имущество.
Это – потом.

Теперь же мастер по-жонглёрски выбрасывает из шахты нужные железяки и следом вылетает сам, верхом на фонтане. На лице чумазом - дума. Про себя Булкин клянётся, что плюнет, с завтрева уйдёт в кондукторы трамвая. А газовый ключ утопит в болоте.


Потоп.
Мобильно-телефонные истерики, беготня, эфир напоён матюгами. Жэк, аварийщики, ИТР, местные депутаты заместо «здрасте» посылают друг друга на хрен. Превентивно. При встрече - заместо "здрасти".


Следующие три дня самый популярный персонаж в Огре – водила водовозки. Его отслеживают, перевирают соседям, где видели. За ним гоняются старухи с вёдрами. Девки строят ему глазки.

А самый цитируемый аффтар – наш Булкин.
Его нетленное «До Нового года воды не будет» ползёт по городу. Проникает в сердца. Пересказывается и повторяется. Вспомнят люди, что сказал Булкин, и замолчат. Женщины тревожно вдаль смотрят, мужчины курят...

Через три дня где-то в лесу чего-то перекрыли, чтоб не текло, лишнее отсосали. Булкин вновь ступает на Огрскую землю с таким лицом:
«Помните, каким он парнем был,
Как поля родные он любил...
... вновь идёт на космодром.»
Встречает Булкина группа депутатов, охрипших, с красными глазами.


Вы пробовали работать, когда в спину смотрят восемь начальников и сквозь стены – много тысяч обезвоженных горожан?
Булкин – смог. Мачо, титановые нервы...
Но! За двадцать минут до победы заканчивается кислород в баллоне. Запасной – в 30-ти километрах. Привезут через час, но никто не должен знать. Не то смертоубийство начнётся. Начнётся с тихого вопроса "Ну, и где же ваш кислород?!"

А вы пробовали работать работу, когда те же начальники, депутаты и горожане в спину, но ещё когда делать совершенно нечего?
Булкин взял ведро гаек, спустился в шахту и стал курить. Десять минут уходило, чтобы навертеть гайки, ещё десять, чтоб свернуть их назад. Потом пять минут молотком по трубе – для разнообразия. Опять вкручивал и свинчивал. И курил, очень много курил. Стучал, крутил, упирал в тучи клубы дорогой Фрэнч Ваниллы. (Табак такой).

Поминутно самый нервный депутат совал голову в дымы над шахтой, пробовал разглядеть чего внизу...
Булкин лениво рыкал:
- Свееет!
Депутат отпрыгивал. И виновато улыбался семи братьям... (Те укоризненно качали головами. Что ж ты, мол, мешаешь мастеру!)...

А потом привезли кислород и сразу всё получилось. Теперь в Огре живут очень вымытые люди и на газонах цветочки.


Вот так Булкин тоже прославился. Котовским его не хвалили, конечно, разхмах не тот, но всё равно, неплохо получилось.

Вывод: порой, чтобы возвыситься, нужно ввинтиться в землю. А то и занырнуть куда...