Холодильник мой служил, служил, да и сбрендил. Решил, что он теперь катаклизьм. Наводнение. Например, в Силезии. На первом его этаже собралась лужица, потом – озерцо. Вода прибывала, прибывала...

Когда одинокая слеза протекла из-под холодильниковой двери, я схватил детский совочек и быстро-быстро-быстро собрал наводнение в ведро, потом тряпкой насухо – всё. Порядок. Через месяц – опять слеза, совочек, тряпка.
Какой-то дренажный факинг клапан засорился.

А тут к Ленке приезжала подруга со своим хахалем. Хахаль, весь блестя остроумием, сложил бумажный корабль и отправил по холодильнику плавать.

Каждый раз, за сыыыыром или маслом лезу – злюсь: Вот, - думаю, - дурак какой. Всё равно она его бросит! Зачем было корабль городить, да ещё в моём холодильнике! Мне ж, как хозяину, неловко за лужу. Надо будет потопить фрегад и продуть этот дренажный факинг клапан

А недавно на судне окно нарисовалось. Коричневым фломастером. Это Машка моя, про моря и штормы ещё не читала, потому на рубке не иллюминатор, а обычное окошко. Квадратная рама с форточками, как в хрущёвке напротив. Значит кто-то там на фрегате уже плавает, глядит в окно на волны. Я стал вычёрпывать по чуть: пусть, думаю, мореходит, инкогнит.
Потом на корабле носорог поселился. Из советской игры «зоопарк». Плоский такой носорожий барельеф на подставочке. Потом ещё – лошадь и жираф.

И тут я всё понял! Это же папаша Ной потоп пережидает! Просто занесло его на север. Кругом белО и холодно – скалы ледяные! Над головой – как положено – райские кущи: сыр, масло, колбаса. Один помидор зачем-то в прохладе умирает.
Но с палубы рай не достать, даже жирафом не дотянуться.

Плавает Ной по холодильному морю, бороду отпустил для сугреву. Вечерами детям расказывает про лето и какая сладкая у них на даче клубника вырастет. Когда-нибудь. После потопа, который после нас – хоть...

А вчера смотрю – нет мирового окияна! Ни Ноя, ни ковчега, ни плоского такого зоопарка, ни почившего в раю на втором этаже помидора... Ни даже зелёного от старости йогурта, который никому не мешал, если только крышку не открывать.
Ленка порядок навела. Разморозила, вымыла и высушила модель мироздания. Стало красиво и грустно.

Машка как увидела, что моря нет... Стоит, дрожит губою. Не знает, что окиян мировой вовсе никуда и не девался!
Вот же он, в её глазищах! До краёв! Даже два окияна: в правом Тихий, в левом – Атлантический. Солёные, как водится. Сейчас на щёки польются...