"Ладошки" появляются в марте. Никто не знает, откуда они прилетают. Это
пух с деревьев, крошечные, невесомые перышки, плавающие в воздухе. Они
словно прозрачные воздушные шарики или мыльные пузыри, которые опускаются
вниз или взмывают вверх, кружатся в непрерывном танце, будто у них есть
какая-то своя жизнь, цель и предназначение. Пролетев над крышами окраинных
домишек, они достигают городка, усыпают сады и огороды, пляшут во дворах,
где женщины уже развесили на ветвях проветрить легкие весенние платья.

Потом "ладошки", продолжая свой путь, прибывают на городской вокзал.
Они летят в неподвижном воздухе, застывшем над железнодорожными тупиками.
И наконец, вот они - над крышами домов. Они спускаются на мостовые и
тротуары, устилают Главную улицу, проплывают, покачиваясь, перед
квадратами распахнутых окон.

Ребятишки, идущие в школу, без конца подпрыгивают, пытаясь схватить
таинственные пушинки. Они радостно кричат: "Ладошки! Ладошки! Весенний
пух!"

Какой-то старик решил наловить их в шляпу - он размахивает ею, словно
сачком для ловли бабочек.

Тем временем облако "ладошек" достигает берега моря. Оно окутывает
бесчисленные окна Гранд-отеля, еще спящего за причудливо украшенным лепкой
фасадом, пролетает над головами первой группки немецких туристов,
разбивших лагерь на пляже подле черного мотоцикла-фургончика и время от
времени бросающихся в воду с возбужденными, гортанными криками, и
добирается до мола, на краю которого стоит представительный господин лет
шестидесяти с длинными седыми волосами, ниспадающими ему на плечи из-под
широкополой мягкой шляпы, в брюках, стянутых на щиколотках велосипедными
зажимами. В городе его называют "Адвокатом".

Одной рукой он придерживает новехонький велосипед, снабженный уймой
всех необходимых аксессуаров, а другую вытянул вперед, ожидая, когда на
раскрытую ладонь упадет пушинка. И в самом деле - один из множества белых
невесомых комочков медленно опускается на ладонь Адвоката, и он с
довольным видом зажимает его в кулаке.