Что пережито, то стало сном, а потом воспоминанием. Я не вижу граней между этими явлениями.

(Ч. Мьевиль «Вокзал потерянных снов»)

 

Я мертва. Я лишилась горячей плоти –

Есть ли в этом хоть капля моей вины?

Я застыла, как кукла на эшафоте,

И смотрю на разбитые в крошку сны.

 

Конвульсивной волной истощенный разум

В безуспешной попытке подать сигнал

Выбивает на ткани пространства фразы.

И надежда на отклик еще сильна.

 

А потом исчезают чужие тени,

Оставляя едва различимый след

В паутине невидимых измерений,

Ни в одном из которых их больше нет.

 

И реальность сжимается в липкий узел…

Или это петля разрезает вдох?

Мы сироты без них, без своих иллюзий.

Имя главной иллюзии было – Бог.

 

Я смотрю на изгоев и на героев –

Да, на тех, кто пытается все меня.

А в груди разрастается что-то злое,

И наверное, это – вся суть меня.

 

Что я вижу? Бессмысленную ораву,

Насекомых, пытавшихся стать людьми.

А охотники все-таки были правы,

Были правы, отняв у нас нас самих.

 

Что мы значим без этих бумажных крыльев,

На которых мы тщимся взлететь до звезд?

Наши сны разлетелись клубами пыли,

Грязно-серым ковром устелив погост.

 

Я, оставшись без них, понимаю это,

Как и то, что в звучанье фальшивых тризн

Мне уже ни черта не нужны ответы,

За которые я потеряла жизнь.

23.11.13