Воспоминания о Гибельсе.

Доктор жил в чистом прямоугольном домике в самом центре Германии. Фрау Гибельс держала хозяйство в тотальной чистоте, ради чего частенько не пускала мужа на порог. Но доктор не обижался. Он слышал из динамиков, что чистота – прежде всего, поэтому был аккуратен и чистоплотен. Доктор начинал день с умывания, полоскания, и тому подобных процедур. В финале утренней церемонии Гибельс обязательно брал в руки шаблон, циркуль и измерял свой череп. Если было что-то лишнее – убирал. Если где-то не хватало – наращивал с помощью шишек. Конечно, неудобно, но что поделать? Такая мода. А Гибельс следил за политической модой.
Доктор Гибельс хотел быть истинным арийцем, а поэтому орал на всех. Кто ниже по рангу. А ниже его по рангу почти никого не было, поэтому доктор Гибельс часто орал в одиночестве.
Германия расцветала на глазах. Порядок проник во все. Солнце вставало точно по расписанию. Птицы возвращались весной. Все неровности и шероховатости жизни уходили одна за другой. Трава росла шеренгами, пчелки летали исключительно колоннами, а коровы мычали в такт фашистским маршам.
- Как же хорошо жить в Германии! – доктор Гибельс вышел на крыльцо и, не смея потратить время зря, взглянув на облака и солнце, маршем отправился на работу.
Следует отметить, что в те годы все немецкие фашисты передвигались исключительно особым шагом, маршируя. Тянули носок и ногу держали прямо. Считалось даже, что чем чаще ты маршируешь и чем прямее держишь ноги, тем больше ты фашист. В итоге многие вообще никогда не сгибали ноги. Даже во сне. Немного неудобно ходить в туалет, но ради фюрера пойдешь и не на такое.
Доктор Гибельс вышел за калитку, чтобы дождаться своей колонны. Передвигаться поодиночке было неприлично. Идти в колонне – другое дело. Это очень эффектно выглядит с высоты птичьего полета. Отцы нации периодически выходили на балконы своих вилл и в монокли наблюдали за народом, достаточно ли ровно ходит, хорошо ли начищены сапоги, все ли в порядке с черепами? Ну, вот скажите, разве есть какая страна, где правители бы так думали о своем народе?
Поэтому радость Гибельса объяснима.
В больнице дел почти не было. Первые войны давались легко.
- Совсем немного осталось до нашей победы! – сказал Гибельс. – Скоро мы захватим весь мир. Правда, Робингутин?
Обершмоберштурбанфюрер Робингутин согласно кивнул головой. Он был уверен, что, напади Германия на его родную Россию, ей не поздоровится и до победы будет недалеко.
- Уверен, что мы победим, - подтвердил Робингутин.
До начала войны оставалось совсем немного. Доктор Гибельс этого не знал. Совсем скоро его отправят на фронт в тесном жарком поезде, которому в белорусских лесах предстоит встретиться с партизанкой Карениной.

(продолжение следует)

9 мая, 22 июня посвящается.