126
Мамей и Лулу пошли провожать Виту, а Лиля, Аня, Марка и Абрикоска - в другую сторону.
-Я ве-ве-вернусь, - вдруг объявила Марка. -За-за-забыла...
На ней и Абрикоске лежала хозчасть и забыть она могла что угодно. Девочка двинула обратно.
У калитки «цеха» ждала Венера Антеевна. Марка молча отдала ей записку:
-Марка! Можешь незаметно вернуться?
Венера
Руководительница повела её через калитку и в подвал. Задвинула щит. Сели. Таинственно...
-Ты за весь кружок слова не сказала, - произнесла Венера Антеевна.
-Заикаюсь.
Бухгалтерша хотела в чём-то признаться. Марке показалось, что опять всё переиначить хочет.
-Мне не нравится Мамей в роли Шмякселя. И сам Шмяксель. Не то смешной, не то злодей. В детском театре надо проще. Одна черта выпячена, одна. Утрирована. Знаешь такое слово?
-Знаю.
-Что у Шмякселя утрировать?
-Что жадный.
-Но они все жадные.
(К чему она ведёт, наша кикимора? - гадала художница)
-У нас есть «Пьеро», только девчонка, и по пьесе зовётся Упс. Но где Пьеро, там и Арлекин. Недалёкий, грязноватый, изворотливый врунишка. Может ли это быть профессор Шмяксель? Имя подходит, но, арлекин профессором и никогда не был. И Мамей никак не арлекин.
-Да на фиг его. Арлекина.
-Может, наоборот - профессор не нужен? Как добывать умниген из людей капиталисты разработали, незачем главного ученого на опасные острова. Прохиндей нужен.
-Девочка? Мальчиков ведь нет.
-Оденем мальчиком девочку. Например, тебя. Другие и не подходят.
-Абрикоска подходит.
-Это большая роль. У тебя никакой. Не хочешь ли его сыграть, плохого? Тебя никто и не узнает.
-Не понимаю, зачем он. Если не жадный, то что?
-Задавака первый сорт. Лезет.
-Лезет?
-Свихнувшийся. Может даже, старичок - усатый-бородатый. Считает, что ему всё можно, он ведь главный — отвечает за умниген. Играла бы его девочка высокая и стройная — получился бы соблазнитель. В детском театре нельзя. И ещё... он неунывающий. Раз за разом его планы проваливаются, а он...
-Какие планы?
-Понимаешь... э-э... ну... Сейчас я заикаться начну. Он балдеет от того.. ну... Типа, если ему поручена по добыча умнигена... он может разное с девочками делать.
-Что разное?
-Ну... там...
-Трусы с них тащить?
-Нет... то есть да... Немножко... — у Венеры пересохло во рту.
-И вы мне это предлагаете?
-В общем... Да.
-По-моему, это Вы свихнулись. Девочка с другой трусы будет тащить?
-Если б это был мальчик, нельзя было показывать. В том-то и суть. В основном он всего лишь бахвалится и выпендривается. Положим, есть какая-то Варвара, и он ей говорит: я тебе такие гениальные стихи написал! И гордо читает:
-Шла Варвара по базару,
-Подобрать себе товару, -
-А как вышла на бульвар-
-Ни трусов, ни шаровар...
-Разве смешно? - усомнилась Марка. - И со сцены это не сказать.
-Это смотря как. Надо гордо, подбоченившись. Мол, что там какое-то «Я помню чудное мгновенье...» - вот я тебе такое сочинил!
-Да ну, нельзя!
-Представь, только такое в этом кабаре немцы и играли. Ладно, пусть «ни чулков, ни шаровар!»
-За такие стихи надо по башке сковородкой!
-Я это и хочу. Он ото всех получает.
Марка выразительно повертела пальцем у виска:
-Вы мне такую роль предлагаете? По башке? Сковородкой?
Венера заискивающе кивнула:
-Мы её из папье-маше сделаем. Смотри : Карандаш ведь — великий клоун? Великий?
-Ну, великий...
-Сколько народа ходит в цирк только чтоб на клоуна поглядеть? И что вспоминают после цирка — как артистка с одной лошади на другую перепрыгивает?
-Клоуна, - согласилась художница. - И фокусника.
-Вот. Смешная черта Шмякселя — ужасно любит лезть, подсматривать в дырочку. Такой старенький, а...Он считает, ему всё можно...
Бедная Венера Антеевна! Сатирических образов буржуа в СССР раз-два и обчелся. Карабас и Дуремар. Она пыталась описать Марке что-то типа Мастера Роши из «Dragon Balls», но даже до первой серии японского мультика оставалось ещё лет двадцать. Не придумали ещё слов, какими такой тип описывать.
-Пьеро, или Упс — неудачник от природы. А Шмяксель получает за то, что лезет.
Лицо Марки отразило чувства. Бурные.
-Ты сама всё подберёшь — походку, костюм, комические детали. Какие-нибудь седые космы, усищи, торчащие в стороны. Клоуны не обязательно одеты ярко. Я тебе книгу приготовила, давай посмотрим? - Венера пододвинула ей томик.
-Опять всё с ног на голову! Мы так никогда ничего не сделаем!
-Не знаю, как тебе — мне выйти на сцену страшно. Придумывать спектакль — это класс. А перед другими...
-А как же Мамей? Вы же хотели.... его... это, заинтересовать...
-Мамей пусть тот, кто есть — положительный советский ученый, случайно попавший на Аламбик. Без ерунды в голове. Что делать, если он больше ничего не может? А тебе ещё завидовать будут....
И открыла перед Маркой книгу.
127
Герр фон Пампелмус — богатый болван. Не подходит — жирный. Марка сложением с моль.
Граф «Усы», изображающий перед всеми аристократа - трость, пенсне, но роняющий штаны. Ближе, но...
-Этот может цитировать Заратустру, - заметила Венера.
Ученый идиот, уткнувшийся в книжку и спотыкающийся каждую секунду. Фрак с заплатами. Венера ощущала, как с каждой картинкой Марку затягивает. Она даже перестала заикаться.
-Вот этот самый смешной, - сказала девочка. -Самое интересное, для него всё есть. Взять у дяди Толи его пальтшко, только на плечи вешалку подложить.
На картинке кривоногий сморчок трубил в горн. Он был в широком клетчатом пальто, напоминающем балахон, фуражке и при шпаге. На грудь приколота роза.
-Истинный Шмяксель, - ухмыльнулась Венера. - Вместо фуражки дадим шлем Мамея. Вместо розы — самый большой георгин, какой найдём.
Георгины в этом году цвели знатно, и ещё не закончили процесс.
Марка схватила свою сумочку, вытащила карандаши и альбомчик, и принялась зарисовывать. Она даже не попросила книжку с собой.