Сегодня 10.11.2011 год.
Здравствуй, моя ягодка! Сонечка! Цветочек!
Больше трех лет прошло с тех самых пор, как я взглянул на тебя в последний раз. Целая вечность! Помню, ты еще ползала и едва пробовала сделать первые шаги, когда я ушел.
Я так и не увидел, как ты начала ходить!
А сегодня тебе уже четыре года и полтора месяца. Говорят, ты можешь даже тост за столом сказать бабушке...
Прости нас с мамой! Знаешь, я сегодня встречался с ней, но она пока не разрешает нам встретиться. По ее взгляду я понял - она в отчаянье. И всему причиной я! Вернее, мой невыносимый характер. Когда-нибудь тебе придется принять меня именно таким.
Впрочем, думаю, пройдет много времени, когда ты сможешь это прочитать и что-то осознать. Я все равно буду писать чуть-чуть специально для тебя.
ИНБ СИНА
Среди номеров я отыскал «НаташаЖена» и нажал «дозвон». Она почти сразу ответила:
- Жди перед главным входом в Академию. Я сейчас выйду.
Тут, в этом монументальном для нашего городка здании, на кафедре гинекологии работает моя бывшая жена. Ведет пары на английском для индийцев и пакистанцев. Они составляют бОльшую часть зарубежных студентов нашего знаменитого медицинского вуза.
На улице морозило. Уже много лет подряд в ноябре не было снега, а тут все изменилось. Настала настоящая зима с температурой -10 градусов.
Я надел теплые перчатки и приготовил файлик с документами, которые хотел передать ей.
Почти три месяца назад мы развелись. Я подумал, что это было логичным следствием нашего обоюдного с женой упрямства. Протянули мы только кое-как год. Ругались, били мебель и расставались навсегда несколько раз. И однажды расстались по-настоящему. Я в бешенстве уехал на съемную квартиру и больше не возвращался к теще в дом. А через несколько дней Наташа в обед, когда меня не было дома, забрала свои вещи. Так все закончилось.
Глупо конечно. Мы даже не пробовали поговорить и обсудить наши проблемы. Семейная жизнь закончилась очень резко. И мне казалось, что мы просто швырнули ее, эту жизнь, со всего размаху о стену.
Наташа выросла передо мной, прервав поток воспоминаний. Я протянул ей файл с документами.
- Что там?
Я постарался надеть на себя маску безразличия, ответил:
- Твой депозит. В договоре твоя подпись стоит.
Четыре года назад, помню, я затащил Наташу в банк, где мы открыли несколько депозитов жилищных накоплений. В то время мы планировали, что на часть сэкономленных денег можно будет купить отдельную квартиру. А «ЖилстройСберБанк» только начал предлагать свои инвестиционные продукты по привлекательным ставкам.
- Что мне с ним делать?
Ее равнодушие возмутило меня, но я быстро взял себя в руки и подавил волну гнева, пробуждающуюся где глубоко внутри.
Дело в том, что не смотря ни на какие трудности, я старался откладывать Наташе деньги. По нескольку тысяч в месяц. И сумма-то накопилась ничтожная. Но это своего рода был четырехлетний труд. За это время мне много чего пришлось пережить, начиная от финансового краха моей небольшой компании и заканчивая наездами непонятных бандитов и угрозами замочить.
Я повернулся и начал в упор смотреть на каменный бюст мыслителя Ибн Сины. Именно его именем названа медицинская Академия. Помню, один из знакомых психологов советовал так бороться с гневом. Поменять точку зрения, повернуться или поменять позу по отношении к собеседнику...
Я снова посмотрел ей в глаза:
- Можешь эти деньги выбросить! А лучше сними и потрать на дочь. Ты получила алименты?
Она, также глядя на меня в упор, кивнула головой. А я продолжил:
- Я хочу видеть дочь!
- Зачем?
- Я не буду объяснять, зачем! Соскучился!
- Три года ты не хотел, а теперь хочешь? Что случилось?
- Просто хочу ее видеть!
Я видел ее отчаяние. Вернее, ее отчаяние стало для меня полной неожиданностью. Отвечая, Наташа боролась с тем, чтобы не заплакать.
Я отметил про себя, ее лицо очень изменилось. Цвет кожи стал каким-то более темным и грубым. Наташа выбежала ко мне на мороз в шубе и без головного убора.
- Мы можем увидеться с дочерью прямо сегодня! Сейчас!
Она посмотрела вниз и в сторону. А потом тихо сказала:
- Я не хочу! Зачем?
Мне показалось, что я в замкнутом круге. Диалог начал повторяться...
А замкнутый круг это я сам, мое упрямство, ее упрямство и она сама!
Я дотронулся до ее ладони краешком своих пальцев в перчатке.
- Ты замерзнешь! Позвоню тебе позже!
Я быстрым шагом начал удаляться от нее. Мне вспомнилось, что наши последние разговоры идут всегда по одному и тому же сценарию, и не могу ничего от нее добиться.