Место в моей душе, откуда ни у кого нет, ключа. Дверь, заросшая мхом, заключена досками, прибитыми торчащими из них ржавыми гвоздями. Маленький деревянный домик с пустыми глазницами окон в конце тихой липовой аллеи. Приятный аромат которых завораживает. Под липами стоит скамеечка. На нее небрежно брошена газета.
Забавно, неужели здесь кто-то был?

Бросив взгляд на домик, иду вверх по липовой аллее, совершенно в другую сторону. Перед моим взглядом предстал небольшой двухэтажный дом с подстриженным газоном и ровной живой изгородью. Убрав волосы с лица, я направился внутрь. Приоткрыв дверь, я вошел в чистую гостиную. Опустившись в глубокое кресло, я огляделся. Как давно меня тут не было. А все как и прежде. Благополучно и чисто.
Людям никогда не интересны твои проблемы. Все расценивают окружающий мир через призму своего безграничного эгоизма. Вот почему на все вопросы «Как дела?», я лучезарно улыбался и отвечал «Превосходно!», хотя на душе у меня царил вечный полумрак.
Многие думали, что знали меня. Но это всего лишь был тот я, за которого меня принимали. Ведь, как известно, у человека три личности: тот, за которого его принимают, каким он себя считает и тот, каким он на самом деле является. Я не знаю, какой я на самом деле. Да, это несправедливо. Я боюсь узнать о себе такого, что не смогу себе простить, что не хотел бы знать. Ведь мы верим только тому, чему хотим верить.
Мне нравиться этот дом. Поднявшись из кресла, я нехотя отправился наверх. Фотографии на стене. Люди вокруг меня никогда не знали всей правды. Возможно, это была почти правда. Я не лгал, просто говорил не все, и создавалось совсем другое впечатление. Ведь одно слово можно истолковать по разному.
На втором этаже тоже ничего нового. Застеленная кровать, компьютер. Нет, надо отсюда выбираться.
Я выбежал из дома и бросился бежать по алле от дома. Скоро я был уже на месте. Около того маленького домика, которого я сначала испугался.
Пробравшись сквозь высокую траву, я, наконец, добрался до крыльца. Раздавив таракана на половичке, я открыл дверь. Она жалобно скрипнула и отворилась. Передо мной предстала совершенно пустая комната. На отсыревших стенах, были заметны остатки былых обоев. Я вошел в следующую комнату. Книги. Много пыльных книг. Я закашлялся. Много свернутых, скомканных бумаг, тетрадей с исписанными пожелтевшими листами. Календари, старые билеты в кино, какие-то рекламки, афиши, диски и еще какие-то мелкие вещи. Но тут я заметил его. Под столом валялся большой плюшевый медведь, весь объеденный молью. Одного глаза у него уже не было, вата вылезала из полуоторванной ноги. Я встал на четвереньки и достал его из под стола. Марлин, что с тобой? Я прижал его к себе и заплакал. Я рыдал, уткнувшись в его плюшевый затылок. Не знаю, сколько я так сидел. На полу, в обнимку с маленьким медвежонком. Может час. А может несколько минут.
Я поднялся и поставил мишку на стол. Он смотрел на меня черным потускневшим глазом, наклонив голову набок.
Я стремительно вышел из этой комнаты и открыл еще одну дверь, которую сначала не заметил. Или не хотел замечать? Меня захлестнул ослепительно- яркий белый свет. Я отшатнулся и панически заморгал глазами, стараясь отогнать разноцветные круги, мешавшие различать предметы.
Я смотрел на этот дверной проем, из которого лился, нет, это был не дневной свет. Это был настолько яркий свет, что невозможно было разглядеть, что скрывается за этой дверью.
Я опустил глаза. Из этой двери, из той комнаты, что была за этой дверью, тела густая красная жидкость. Кровь? Я наклонился. Да, другого быть не может. У меня внутри все похолодело.
Дыхание сбилось. Я закрыл глаза и выбежал из дома, резко повернув, кинулся на задний двор. Кровь пульсировала в висках, сердце стучало так, как будто вот-вот выскочит из груди.
Я сжал кулаки и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.
Я был на кладбище. Да, здесь я похоронил тех людей, которых я некогда любил. Мать, отец, друзья, девушки. Все. Тут почти не осталось места, хоть я еще так молод. И я знаю почему. Ничего не бывает просто так.
А вот и RIP могила. Кто здесь? Не помню. Хотя я отлично помню всех, кто здесь похоронен.
Легкий ветерок между могил поигрывает завядшими цветочками, которые я давно оставил здесь.
Уже темнеет. Медленно сгущаются сумраки. Пора возвращаться.