На остывающем от прежнего зноя и отдыхающем от наплыва волн и потоков людей октябрьском песке будут тянуться неровными цепями вдоль кромки следы босых уставших ног.
Фонари - где-то за поворотом, вне досягаемости. Луна - подсвечиваемая розовыми лучами закатывающихся глаз солнца - над пирсом, опоры которого разъедены солью, вся его память смывается в синие глубины и принимается медузами за чистую монету, а скаты пропустят сквозь нее свой ток и разложат на простые молекулы.
Волшебные хитросплетения безымянных мелодий вознесутся в упругом воздухе на свободу - ввысь - в разряжение, чтобы там, достигнув кульминаций и разорвавшись на ноты, с криками исчезнуть. Цвета, разложенные в спектры, развернутые градиентами, перестанут существовать - осталось совсем немного, остались неисчисляемые минуты.

Построенный когда-то в толще сознания храм за все те годы разрушался и возводился десятки раз, но серебро на иконах оставалось нетронутым...