читаю и не могу отделаться от чувства рафинированности героя.
но много интересных мыслей встречается. Например, о детях
Да, милый Вильгельм, дети ближе всего моей душе. Наблюдая их, находя в малыше зачатки всех добродетелей, всех сил, какие со временем так понадобятся ему; видя в упрямстве будущую стойкость и твердость характера, в шаловливости – веселый нрав и способность легко скользить над житейскими грозами, – и все это в такой целостности и чистоте! – я не устаю повторять золотые слова Учителя: «Если не обратитесь и не будете как дети!»
И вот, друг мой, хотя они равны нам, хотя они должны служить нам примером, мы обращаемся с ними, как с низшими. У них не должно быть своей воли! Но ведь у нас-то есть своя воля! Откуда же такая привилегия? Оттого, что мы старше и разумнее! Боже правый, ты с небес видишь лишь только старых детей да малых детей; а сын твой давно уже возвестил, от которых из них тебе больше радости. Они же веруют в него и не слушают его (это тоже не ново), и детей воспитывают по своему образцу и… прощай, Вильгельм! Довольно пустословить на эту тему.
сам же и пишет о пустословии
приходят мысли о том, что Вертер изначально человек, потерявший свой стержень.
Его влюбленность и его рефлексии на тему предмета воздыхания именно об этом. в своем восхищении предметом влюбленности, он потерял ту долю здравого смысля, который удерживает человека в социальной реальности.
А если вспомнить "Иррационального человека" Вуди Аллена и провести аналогию, то напрашивается мысль о вдохновении, которое ведет к расхождению внутреннего и внешнего... расхождению сознания и подсознания.
это напоминает "вверх по лестнице, ведущей вниз"
http://knijky.ru/books/vverh-po-lestnice-vedushchey-vniz
На этот раз он тожезалез в какие-то дебри; под конец я совсем перестал слушать и шутки ради внезапнымжестом прижал дуло пистолета ко лбу над правым глазом. "Фу! К чему это?" - сказалАльберт, отнимая у меня пистолет. "Да ведь он не заряжен", - возразил я. "Все равно, этони к чему, - сердито перебил он. Даже представить себе не могу, как это человек способендойти до такого безумия, чтобы застрелиться; самая мысль противна мне". - "Странныйвы народ, - вырвалось у меня. - Для всего у вас готовы определения: то безумно, то умно,это хорошо, то плохо! А какой во всем этом смысл? Разве вы вникли во внутренниепричины данного поступка? Можете вы с точностью проследить ход событий, которыепривели, должны были привести к нему? Если бы вы взяли на себя этот труд, вашисуждения не были бы так опрометчивы". "Согласись, - заметил Альберт, - что некоторые поступки всегда безнравственны, изкаких бы побуждений они ни были совершены". Пожав плечами, я согласился с ним. "Однако, друг мой, - продолжал я, здесь тожевозможны исключения. Конечно, воровство всегда безнравственно; однако же человек,идущий на грабеж, чтобы спасти себя и свою семью от неминуемой голодной смерти,пожалуй, заслуживает скорее жалости, нежели кары. А кто бросит камень в супруга, всправедливом гневе казнящего неверную жену и ее недостойного соблазнителя?Пожав плечами, я согласился с ним. "Однако, друг мой, - продолжал я, здесь тоже
возможны исключения. Конечно, воровство всегда безнравственно; однако же человек,
идущий на грабеж, чтобы спасти себя и свою семью от неминуемой голодной смерти,
пожалуй, заслуживает скорее жалости, нежели кары. А кто бросит камень в супруга, в
справедливом гневе казнящего неверную жену и ее недостойного соблазнителя?
"Это другое дело, - возразил Альберт. - Ибо человек, увлекаемый страстями, теряетспособность рассуждать, и на него смотрят как на пьяного или помешанного". "Ах вы, разумники! -с улыбкой произнес я. - Страсть! Опьянение! Помешательство! А вы,благонравные люди, стоите невозмутимо и безучастно в сторонке и хулите пьяниц,презираете безумцев и проходите мимо, подобно священнику, и, подобно фарисею,благодарите господа, что он не создал вас подобными одному из них. Я не раз бывал пьян,в страстях своих всегда доходил до грани безумия и не раскаиваюсь ни в том, ни в другом,ибо в меру своего разумения я постиг, почему всех выдающихся людей, совершившихнечто великое, нечто с виду недостижимое, издавна объявляют пьяными и помешанными.Но и в обыденной жизни несносно слышать, как вслед всякому, кто отважился на мало-мальски смелый, честный, непредусмотрительный поступок, непременно кричат: "Да он пьян! Да он рехнулся!" Стыдитесь, вы, трезвые люди, стыдитесь, мудрецы!"
вот в этом отрывке очень хорошо видно, что проблемы иррационального человека Вуди Аллена и Вертера сходны.
Оба героя жаждут совершения Поступка.
Но каким именно будет этот Поступок?
будет ли он соответствовать истинному устремлению человека?
Люди часто убегают от себя истинного. куда же?
наверно, в зону комфорта...