Из соседней кабинки доносится шуршание туалетной бумаги, которой вытирают жопу — очевидно, раздолбанную и уже сплошь покрытую ранними рубцами. После паузы, сопровождаемой приглушенным сопением, — очевидно, мой сосед созерцает плоды своего труда, — сливается вода.

Подавляю зевок. Достаю мобилку и набираю номер Фридмана, но мое внимание отвлекает знакомое шуршание. Рассеянно подымаю глаза и подскакиваю на своем сиденье, словно ужаленный. Из дырки торчит здоровенный стоячий хрен. Спустя секунду туда же просовываются и яйца. Он ерзает и покачивается, как змея, готовая к броску. Как окуляр снайпера, выбирающего жертву. На лиловой головке криво вытатуировано уже трижды знакомое мне ненавистное слово «хуй».


LI 5.09.15