Здравствуйте, можно к вашему огоньку? Предлагаю на ваш суд мой первый рассказ ужасов. Тут еще нужно многое шлифовать, я знаю, но все же...

ЖУКИ.

Он проснулся из-за того, что его нос кто-то щекотал. Он открыл глаза и увидел в поле зрения какое-то черное пятно. До предела скосив глаза, он понял, что на его переносице сидит здоровенный черный жук.Дрожь отвращения сотрясла его тело и он резко смахнул жука на пол. Свесился с постели, подхватил тапок и прихлопнул тварь, пока она не успела уползти. Затем выпустил из руки тапок, откинулся назад на подушку и опустил глаза вниз.

От его резкого движения одеяло сползло на пол и открыло еще четверых жуков, ползающих по кровати. Он выпрыгнул из постели, схватил тапок и стал молотить отвратительных насекомых. Остановился он только когда все жуки были размазаны по простыне.

Окончательно очнувшись ото сна, он со всей тщательностью исследовал одеяло, подушку и матрас. Жуков больше нигде не было. Он снял измазанную жучиными внутренностями простыню и понес ее в корзину с грязным бельем.

До звонка будильника оставалось еще полчаса, однако уснуть он уже все равно не смог бы, а потому пошел в ванную и залез под струи теплого душа.

Ему было 22 года, однако он жил один. Он снимал квартиру в пятнадцати минутах езды от Москвы. Дом, в котором она находилась, был обычной "хрущевкой", бывали тут и тараканы, но таких здоровенных жуков он еще ни разу не видел.

Он терпеть не мог жуков. Когда ему было одиннадцать лет, он отдыхал в деревне у бабушки. Дело, наверное, было в мае, потому что по вечерам повсюду летали майские жуки, дробно постукивая иногда в стекла и стены их дома. Как-то вечером он ел картофельное пюре. В то время как он отвлекся от тарелки на телевизор, по которому шло что-то очень интересное, к нему в тарелку упал жук, неизвестно как попавший в дом. Комки пюре налипли ему на крылья, и все что он мог, это беспомощно барахтаться, закапывая самого себя еще глубже в желтоватую массу. А глупый одиннадцатилетний мальчик, не отрываясь от телевизора подцепил его вместе с очередной порцией пюре и отправил в рот. Когда хитин панциря хрустнул у него на зубах, он машинально продолжил жевать. Но когда мгновением позже его рот нааполнила отвратительная горечь жучиных кишок, он понял что что-то не так. Он понял, что съел что-то, что не должно присутствовать в пюре. А еще секундой позже он понял, что именно он только что разгрыз, и мощная струя блевотины выплеснулась из него прямо на стол и в тарелку с недоеденным пюре.

В этот вечер он блевал еще раз, и бесконечно полоскал рот, и ему казалось, что эта отвратительная горечь жучиного дерьма никогда не пройдет, и он будет до самой смерти ощущать ее.

Горечь прошла, а вот безграничное отвращение ко всем маленьким ползучим тварям засело в нем накрепко. И, став чуть старше и вновь приезжая в ту же саую деревню на лето, он никогда не мог заставить себя обирать с картошки колорадских жуков. Картофельное поле его бабушки было большим и жуков на нем тоже было предостаточно, но он не мог даже прикоснуться к этим полосатым мразям, или их скользким красно-черным личинкам...

 

Он вылез из душа, вытерся, оделся и прошел на кухню. Его холодильник наполнял совершенно стандартный "набор холостяка": десяток яиц, половина батона колбасы, кусок сыра, пельмени и на треть пустая двухлитровая бутылка пива. Он разбил над сковородкой два яйца, покрошил туда немного колбасы и заварил себе кофе. Утренний шок уже сгладился, оставив только раздражение. Надо будет позвонить в коммунальное хозяйство, решил он. Пусть продезинфицируют подъезд и мусоропровод. Сколько можно, в конце концов. Тараканы еще куда ни шло, но здоровенные жуки, размером с фалангу пальца – это уже ни в какие ворота не лезет. Надо принимать меры. Невозможно, в конце концов, бесконечно терпеть это. Никаких санитарных норм.

Он снял со сковородки яичницу, положил ее на тарелку и начал есть, запивая кофе. Начинался новый день...

Он вышел из дома с твердым желанием позвонить вечером в ЖКХ. Он так увлекся своими мыслями, что не заметил двух черных жуков, сидящих на стене возле его дверного косяка...

До его работы было полчаса езды, даже по утренним пробкам. Его это вполне устраивало. На свою предыдущую работу он, бывало, не добирался и за полтора часа.

Он работал курьером. В его задачу входило развозить заказы по Москве. Ему не раз приходило в голову, что такая работа под стать пятнадцатилетним мальчишкам, а не солидному двадцатидвухлетнему мужчине (на работе его даже обязывали носить костюм. Фирма была очень престижная, хотя, конечно, курьер в костюме-двойке – это явный перебор, особенно по летней жаре.), но зарплата была высокая и работа его вполне устраивала, так что мысли гасли, не успев набрать силу.

Заказов на сегодня выдалось много, причем все на разных концах города. Парясь в метро в обязательном костюме, он проклинал свою работу. Но она ему все равно нравилась. Ему нравилось ощущать себя еще совсем молодым, человеком, которому предстоит мще множество свершений и головокружительная карьера. Только работа курьера могла дать ему такое ощущение. Лучше уж он будет мотаться по городу, таская важные пакеты, чем будет просиживать дни за столом в каком-нибудь офисе...

Последний заказ был самым удобным. Фирма-заказчик располагалась недалего от его места работы, а заказы обычно принимала очаровательная секретарша, с которой он каждый раз флиртовал. Отличная девушка, не то что срокалетние мымры, почему-то сидящие в большинстве фирм. Сколько он ни задумывался над этим, никогда не мог найти ответа – почему больинство боссов стали предпочитать таких секретарш? Не для работы же секретарш берут, это понятно. Тогда для чего?

Приятную девочку звали Леночка. Он как всегда улыбнулся ей и спросил, как дела. Она как всегда улыбнулась и сказала что все отлично.

А когда он нагнулся над столом, чтобы расписаться в какой-то бумаге, из-за лацкана его пиджака неожиданно выпал жук.Секретарша взвизгнула и отшатнулась. Жук дрыгал лапками на ведомости, в которой он ставил закорючку. Он смахнул его на пол и придавил каблуком.

Леночка смотрела на него взглядом, полным отвращения. Она, наверное, решила что он не мылся месяца два. Он хотел что-то сказать, но потом передумал, развернулся и вышел. Было совершенно очевидно, что с этой девушкой у него уже ничего не получится...

Возвращаясь домой, он совершенно спонтанно зашел в магазин по уходу за садом и ни о чем не думая купил там баллончик дезинсектанта...

Домой он пришел сильно уставший, и к тому же, в отвратительном настроении. Разувшись, он сразу прошел в комнату и снял трубку телефона, собираясь позвонить в ЖКХ. Трубка молчала. Гудков не было. Он несколько раз понажимал на рычаг, но это не помогло. Он повесил трубку, решив попробовать позвонить позже, и пошел на кухню.

Он поставил на плиту воду для пельменей, и открыл дверь холодильниа, намереваясь сделать себе бутерброд, пока вода не закипела.

Загоревшаяся в утробе холодильника лампочка осветила отвратительное зрелище. Черные тельца ползали по стенкам холодильника. Их было штук двадцать, а то и больше. От куска колбасы, который утром был почти в половину батона, осталось не больше трети. Розовая поверхность была изъедена и покрыта канавками, повторяющими движения грызших ее жуков. А у них, должно быть, мощные жвала, отметил он в прострации. Почти минуту он стоял, держась за ручку холодильника, не в силах пошевелиться, а маленькие черные засранцы ползали по стенкам, полкам и его колбасе. Наконец, выйдя из ступора, он почти бегом бросился в коридор, туда где оставил свою сумку. Он расстегнул молнию, перевернул сумку и начал трясти до тех пор, пока из нее не вывалился и не покатился по полу баллончик с дезинсектантом. "Внимание! Держать подальше от детей, не достигших семи лет!" ухватил он надпись на баллончике краем сознания, точно также, как и мысль о том, что у существа, способного так изгрызть колбасу должны быть мощные челюсти. В мозгу стучала одна отрывочная мысль: Это должно помочь... Это должно помочь... Он побежал на кухню, на ходу сдергивая с баллончика крышку, споткнулся и чуть не упал. Дверца холодильника все также была открыта. Жуки, которых, по видимому, всполошил неожиданно зажегшийся свет, бегали немного живее, чем сначала.

Ни о чем не думая, он залил холодильник дезинсектантом. Отрава попадала на яйца, на сыр, но ему было все равно. Он яростно гонял жуков струей из распылителся из одного угла холодильника в другой. Он остановился только когда распылил как минимум полбаллона.

Все жуки были мертвы. Некоторые еще слабо шевелили лапками, но было видно, что больше им не побегать. И не пожрать чужую колбасу.

Он слабо опустился на стул. После шока, который он пережил, открыв холодильник и увидев этих тварей, наступил отходняк. Руки и ноги стали как ватные. Он еще раз посмотрел на изгрызенную колбасу, покрытую теперь слоем дезинсектанта, и его чуть не вывернуло. Он заставил себя подняться и начать выбрасывать из холодильника все продукты. Потом надо будет промыть каждый уголок. Но сначала – избавиться от этих отравленных продуктов. А потом уже все остальное.

В кармане пиджака, который он скинул когда пришел, запиликал мобильный телефон. Он вновь прошел в прихожую, подскользнувшись на брикетике жвачки, которая вылетела из сумки, когда он искал баллончик. Телефон призывно пищал.

Он достал трубку. Звонил его шеф с работы. Он нажал на кнопку и прислонил трубку к уху.

-Да?

-Ты что творишь, кретин? - заорал шеф ему в ухо. - Ты что, мать твою, творишь?

Он начал вышагивать по квартире. Когда он нервничал, он всегда начинал расхаживать по дому.

-Ты что сегодня заказчикам привез? - разорялся шеф.

-Что? - спросил он, уже догадываясь, каким будет ответ.

-Мне три заказчика звонило! В их заказах дохерища каких-то тараканов. Мать твою! Причем мы их перед отправкой проверяли! И там ничего не было! Шутник херов! И знаешь, что нам секретарша рассказала из последней фирмы?

-Знаю, - слабо кивнул он. Он шагнул в гостиную. Солнце давно село, и в комнате было темно. Под ногами что-то хрустнуло. Как будто чипсы.

-Ты уволен, придурок! Завтра приходи за рассчетом! Кретин недоразвитый!

Он выслушивал все это, нашаривая рукой выключатель. Он начал понимать, почему телефон не работал.

Если они могут прогрызть колбасу, смогут ли они перегрызть кабель, мелькнула мысль. Он склонялся к тому, что ответ на этот вопрос положительный.

Он наконец-то нашарил выключатель. В трубке его уже не шеф продолжал разоряться.

Свет вспыхнул.

Пол, стены и потолок были покрыты ковром из жуков. Некоторые особо резвые уже карабкались по его штанине, другие переползали со стены на руку, которая так и лежала на выключателе.

Он поднял голову. С потолка, прямо над ним свисала гроздь жуков. И все они вдруг посыпались ему на голову.

Руку пронзила острая боль – это жуки, залезшие с выключателя, начали прогрызать себе дорогу в его плоти – точно так же, как их товарищи делали с колбасой. Жуки, упавшие с потолка, запутались в волосах, а самые проворные уже кусали его за уши.

Он выронил мобильный телефон, в котором его уже не шеф продолжал что-то орать. И затряс головой, как собака, которой в ухо залетела пчела. Он хотел выбежать из комнаты, но его предательские ноги уже в который раз за этот день споткнулись друг об друга, и он упал на четвереньки в гущу жуков. Ни о чем не думая, только бы избавиться от этой нестерпимой боли, он начал кататься по полу, не столько давя, сколько собирая на себя все новых и новых насекомых.

Когда жуки, сидящие у него на голове, добрались до глаз, он заорал. Несколько жучков тут же забрались ему в глотку. Он начал хрипеть и кашлять, в то время как они грызли его язык и гортань.

В конце концов он повалился, и жуки накрыли его плотной волной...