Ветер безжалостно трепал его волосы. Роскошные, длинные, каштановые они полностью подчинились потокам воздуха, позволяя им делать, все что захочется. Пряди, метались, словно в бешеном танце, не зная покоя. Даже меч мерно покачивался в ножнах, несильно ударяя о бедро. А ОН все стоял. Казалось, не замечая происходящего вокруг. Взор ЕГО был обращен куда-то вдаль, за горизонт, за все горизонты, за все пределы. ОН машинально сделал несколько шагов вперед, под ногами только камень и вековая пыль, вокруг только ветер, а внизу.… Внизу бездна. Камушек из-под сапога предательски упал вниз, отвлекая ЕГО от мыслей, как не старался звук упавшего камня ОН не услышал. Значит так и должно быть, значит ЕМУ туда, но зачем? Ради чего? Империя рухнула,…герои повержены,…тьма победила,…и ОН уже никого не спасет. ОН не спасет ее. Теперь только ветер и бездна. И ОН – последний из последних, не самый, но единственный. Песчинка в огромных часах времени, травинка Великих Равнин, капля пота на лбу каторжника. Уже не свет, но еще и не тьма. Воин потерянной веры, потерявший ее сам и не желающий больше быть марионеткой в чужих руках. ОН лишился всего и был забыт всеми. ОН жив, но его больше не существует, он никому не нужен. И теперь на краю бездны, оставив позади пустоту, ОН свободен, абсолютно свободен, не обременен ничем и никем. После всего, после битв и разрушений, потерь и боли, после последний схватки и сокрушительного поражения, после краха веры, ОН на какое-то время ощутил счастье, да, ОН был счастлив, счастлив и спокоен, впервые за много месяцев.
Ветер касался ЕГО лица, мягко и ненавязчиво сдувая с него сверкающие бриллианты слез. Волосы продолжали свой замысловатый танец, кажется, уже сами, ловя потоки воздуха. А ОН все еще стоял, весь в своих мыслях. О чем они были? О чем может думать зажженная в темной комнате спичка? Не о том, как бы осветить всю комнату и не о том, как бы продлить свое существование, нет. ОН думал о том, что радовало ЕГО всегда. О шелесте осенних листьев под ногами, о шуме прибоя ранним утром, о пении птиц, о вкусной еде, да и о многом другом. Но везде ОН был один, как и сейчас и так теперь будет всегда. ОН медленно опустил голову и, увидев носы своих сапог, улыбнулся, «я видел все и пережил многое, мне больше ничего не нужно».
ОН сделал еще один шаг…