Твои глаза распространяют свет
Живого благородства, и по всюду
Что ни возьми при них подобно чуду,
Которому других названий нет.
Увижу их и трепещу в ответ
И зарекаюсь, больше я не буду
Смотреть на них, но вскоре позабуду
И свой сердечный страх, и тот обет
И вот опять пеняю виноватым
Моим глазам и тороплюсь туда,
Где, ослепленный, снова их закрою
Где боязливо тает без следа
Желание, что служит им вожатым.
Амуру ли не ведать, что со мною?