Директор "Дома актера" Маргарита Эскина написала воспиминания, которые публикуем с разрешения издательства "ЭКСМО".

Авария Этуша
«Когда набиралась группа в Прагу, позвонил Этуш и сказал, что не хочет в день своего 75-летия находиться в Москве. "Не возьмете ли вы меня с собой?" - просящим голосом произнес Владимир Абрамович, как будто именно его можно было не взять. А потом еще осторожно спросил: "А нельзя ли и Ниночке поехать?".
Вспоминая Ниночку, я думаю о публикациях в прессе, появившихся уже после ее смерти, когда Владимир Абрамович женился на молодой женщине. У нас любят упрекать: "Только что потерял супругу и уже женился".
..неверно считать, будто он недостаточно любил покойную жену. Может быть, как раз наоборот: он так ее любил, что с ее уходом потерял интерес к жизни. И вывести его из этого состояния помогла другая женщина.
..Недавно мы были в Берлине, жили и выступали в Русском доме. И я видела, как Этуш относится к жене Лене. В первый же день он пошел показывать ей город и дальше без отдыха ходил с нею всюду. Лена также отвечала ему заботой. Я никогда не забуду Ниночку, но считаю, что союз с Леной - очень естественный.
Этуш иногда открывался для меня с неожиданной стороны. К примеру, решив купить новый автомобиль, он интересовался только одним: какую скорость может развить та или иная модель. И как-то он попросил моего шофера Леню уступить ему водительское место. Этуш сел за руль нашей машины и рванул так, что я закричала, чтобы он немедленно прекратил. На что Владимир Абрамович невозмутимо сказал: "Я для того и сел, чтобы проверить, быстро ли она едет".
Спустя некоторое время он купил машину и попал в аварию. Автомобиль несколько раз перевернулся, Владимир Абрамович при этом пострадал, но больше даже был потрясен случившимся. Правда, оправившись от аварии, он снова сел за руль.

О ЛАНОВОМ
Жизнь свела меня с Василием Лановым по трагическому поводу. На телевидении в одно время со мной работала режиссером жена Василия Семеновича Тамара Зяблова (вторая жена аткера после Татьяны Самойловой – Прим. Ред.). Однажды съемочная группа выехала на пушкинский праздник и попала в аварию. Машина перевернулась, и Тамара погибла.
Тогда на телевидении работала и сестра Ланового Валя. Она была диктором. Мы с ней познакомились несколько позже. И потом я уже смотрела на Василия Семеновича глазами Вали, для которой в брате было заключено все. Разногласия у них вызывал единственный вопрос - политический. Валя не разделяла взглядов брата.
Когда я стала директором Дома актера, Василий Лановой пришел ко мне в кабинет - невероятно красивый, с огромным букетом жгуче-красных роз на высоких стеблях (что я очень люблю). Много цветов преподносили мне в жизни, но тот букет я не забуду.
И мало-помалу Лановой обживался в Доме актера. Он приходил почти на все заседания женского клуба, который создала Валя Лановая.
В зарубежных поездках Дома актера Василий Семенович старался как можно больше узнать о городах, где мы бывали. Его интересовали не магазины, а музеи. Причем он рвался даже в те, в которых уже прежде бывал. В нем - невероятная тяга к искусству. Я помню, на каких-то наших посиделках Михаил Михайлович Жванецкий говорил о том, что он потрясен Лановым, который вырос в простой семье, но несет в себе аристократизм русского человека. И для меня совершенно ясно: Лановой - аристократ.
Нас с Василием Семеновичем тоже, кроме некоторых политических взглядов, ничего не разделяет. Когда мы готовились отмечать 60-летие Дома в Театре имени Вахтангова, Лановой по сценарию должен был вывести на сцену актеров.. объясняю ему: "Потом вы не уходите, к вам на сцену поднимется Чубайс". На что Василий Семенович говорит: "Я с ним на одной сцене стоять не буду". И действительно, Лановой спустился раньше.
..Вспоминаю, как у Ланового вышла какая-то статья в газете, которую посчитали антисемитской. Она бурно обсуждалась в обществе. Буквально на следующий день после выхода этой статьи Василий Семенович быстрыми шагами вошел в мой кабинет, поцеловал меня и ушел, не сказав ни единого слова. Я связываю эти два факта, хотя точно не знаю, чем был вызван его поступок.
Лановой - один из любимых мною людей. А теперь, после смерти Вали, он для меня еще и часть ее.

МАРИЯ МИРОНОВА
Возглавив Дом актера, я поняла, что мой ум в сравнении с папиным ничего не стоит. И мне не обойтись, как сейчас сказали бы, без прикрытия.
И я подумала о Марии Владимировне Мироновой. Мы не были с ней хорошо знакомы, она прежде не занималась общественной работой, но я все-таки решила позвонить. Мы встретились. Я объяснила Марии Владимировне, что очень хочу видеть ее председателем общественного совета Дома актера. И после секундных раздумий, она согласилась. ..Миронова, хлопотавшая не за себя лично, а за Дом актера, могла позвонить любому человеку, какой бы высокий пост он ни занимал. Она искренне уважала и любила Ельцина. И Борис Николаевич относился к ней так же. Поэтому, когда было необходимо, Мария Владимировна безо всякого стеснения обращалась к президенту.
Несколько моментов можно считать историческими. На столе у Бориса Николаевича лежал указ, по которому здание на Арбате переходило Министерству культуры. Мы подготовили другой проект указа - о передаче здания Дому актера. Делегации театральной общественности удалось с этим проектом попасть на прием к Ельцину, и Борис Николаевич пообещал подписать наш вариант. Мы, обрадованные, собрались уже было уходить, но тут Мария Владимировна сказала Ельцину: "Я посижу и подожду, когда вы подпишите". Мы вышли в приемную. Ждали долго. Через какое-то время Марию Владимировну снова пригласили в кабинет. Вышла она оттуда с подписанным указом в руке.
Но за Дом приходилось бороться и дальше. Мы подготовили очередное письмо в его защиту. Так совпало, что в те дни Мироновой должны были вручать в Кремле правительственную награду. Она пригласила меня сопровождать ее. Я просила Марию Владимировну не отдавать Ельцину письмо, подписанное актерами, в момент вручения награды. Лучше это сделать после церемонии, в неформальной обстановке.
И вот я вижу, выходит Мария Владимировна, огромный Борис Николаевич почтительно к ней, маленькой, склоняется и целует руку. И вдруг Миронова достает письмо, что-то шепчет Ельцину и сама кладет ему конверт в карман. К своему ужасу, я слышу, как она произносит: "Прочтите вечером с Наиной Иосифовной". Мария Владимировна, не послушавшись меня, отдала письмо в самый торжественный момент. И, надо сказать, очень скоро последовало решение нашей проблемы.
Мария Владимировна была абсолютно лишена чинопочитания и невероятно мудра. У нее сложились дружеские отношения с Наиной Иосифовной Ельциной. Когда Мироновой вырезали желчный пузырь (ей тогда было хорошо за восемьдесят), звонит она мне уже из дома и сообщает, что навещать ее приходила Наина Иосифовна. "Идет, а из сумки у нее торчит сырая утка", - рассказывает Мария Владимировна. Утку, естественно, после операции есть не разрешалось, поэтому она сказала супруге президента: "А это заберите - дома зажарите Борису Николаевичу!"
Дела Дома актера были делами Марии Владимировны. Иногда она, правда, возмущалась, когда мы просили ее подписать очередное письмо: "Вы меня просто подписанткой какой-то сделали".
Если мы с ней ходили по инстанциям и я в пылу борьбы за Дом бросала начальству резкие слова, Мария Владимировна, сидевшая рядом, хватала меня за коленку. И как только мы выходили из кабинета, спрашивала: "Александровна, вам нужен Дом или правда?" "Дом", - отвечала я. - "Тогда заткнитесь!"
…Она не позволяла себе неопрятности даже дома. Ходила в красивом халате и с сеточкой на голове. Эти сеточки для волос мы привозили ей из всех заграничных поездок. Из первой командировки я привезла две. На что она сказала: "А больше вы не могли купить?"
Увидев на мне какой-нибудь костюм (хотя ничего особенного я никогда не носила), она говорила: "Я тоже хотела бы такой". И однажды мы с ней поехали к Славе Зайцеву. В итоге шил он, но руководила процессом она: на каждой примерке указывала Славе, что и как надо сделать. Знаменитый модельер вынужден был выполнять все ее требования. В результате костюм получился очень удачным. Мария Владимировна, правда, по свойственной ей привычке, костюм хаяла, однако с удовольствием его носила.
..Миронова прониклась родственным чувством к Чубайсу. А он однажды послал ей письмо, в котором написал, что она ему как бабушка. Поэтому она называла его внуком. Когда Мария Владимировна умерла, Анатолий Борисович пришел на панихиду в Доме актера и, несмотря на свою занятость, пробыл там до самого конца.

ЭЛИНА БЫСТРИЦКАЯ
Сложнее всего рассказать об актрисах, внешне неприступных - Элине Авраамовне Быстрицкой и Татьяне Васильевне Дорониной.
Элина Авраамовна - не тот человек, к которому бросишься в объятья, и вы будете дружны всю оставшуюся жизнь.
Я познакомилась с Быстрицкой, когда сгорел Дом актера и мне приходилось просить о помощи. Элина Авраамовна с готовностью, но без лишних сантиментов, откликалась на мои просьбы. Так, она повела меня к одному из руководителей правительства Москвы. Меня поразило, как принимают Элину Авраамовну. Она уже в то время снималась нечасто, но ее встречали, словно главную героиню только что прошедшего в эфире популярного сериала. И Быстрицкая могла позволить себе держаться не как просительница, а как человек, снизошедший до того, чтобы прийти в этот кабинет.
На одном из вечеров, проводимых Домом актера, я вдруг услышала в фойе чей-то голос: "Маргуля!" Так меня называл только папа. Я обернулась и увидела Элину Авраамовну. И с тех пор мы стали ближе друг другу. Я с нежностью могу называть ее Элечка, а она меня - Маргулечка.
Я знаю, что Элечка в трудную минуту всегда мне поможет. Так было перед моей операцией, так было, когда она занималась вместе со мной делами Дома актера.
Элина Авраамовна вообще очень деятельна. Причем независимо от того, что происходит вокруг: дают ей роли или не дают, хорошо относятся директор и художественный руководитель к ней или не очень. Она самодостаточна и умеет не сломаться. Еще она всегда невероятно хороша собой. Элина Авраамовна во всем этом - пример для меня. И я хотела бы, чтобы ощущение, что где-то рядом есть Быстрицкая, сохранилось как можно дольше.

ТАТЬЯНА ДОРОНИНА
Я помню Татьяну Доронину с молодых лет. Папа возил меня в Ленинград, и мы в театре Георгия Александровича Товстоногова смотрели "Варваров". Я была потрясена игрой актрисы. Потом, когда она уже переехала в Москву, я видела первые фильмы с ее участием.
..Мне хотелось, чтобы Татьяна Васильевна не чувствовала себя одинокой. Мы предложили ей сделать вечер в Доме актера.
Пока готовился вечер, я поняла, какой разной может быть Татьяна Васильевна. Если она не ждет удара или подвоха, она проявляет свои лучшие качества. Но когда она подозревает, что кто-то настроен против нее, становится совершенно другой. Мне жаль, что так происходит, ведь это мучает саму Татьяну Васильевну гораздо больше, чем окружающих.

ГРИГОРИЙ ГОРИН
Гриша Горин был в хороших отношениях с папой, а меня называл сестренкой.
..Помню, как с Гришей Гориным и Марией Владимировной Мироновой мы поднимались в мой разрушенный и залитый водой кабинет в сгоревшем Доме актера. Меня трясло, а Гриша, наоборот, казался очень спокойным. Это было спокойствие мудрого человека, понимавшего, что не этот, так другой Дом актера все равно будет.
Гриша Горин провел первый вечер "При свечах" в новом Доме на Арбате. Он все делал истово - так, как будто пишет пьесу для главного театра страны за очень большие деньги. И в тот день он пришел что-то доделать. А мне как раз принесли альбом с фотографиями дома и описанием его истории. Среди прочего, в альбоме упоминалось, что дом связан с булгаковской Маргаритой, которая пролетала на метле мимо его окон. Я показала этот текст Горину. Он замер на какое-то мгновение, а затем, как сумасшедший, сорвался и убежал. Через час звонит: "Приготовь веник или щетку". Он уже знал, как использовать новый факт.
В этот вечер в здании бывшего Министерства культуры, а теперь - Дома актера, собрались замечательные люди: Губенко, Табаков, Рязанов, Этуш, Гердт... Мы проходили по 6-му этажу, где размещались кабинеты замминистров. В каждом разворачивалось какое-то действо. На 7-й этаж я передвигалась уже на метле. Мария Владимировна Миронова несла свечку.
…Мы готовили 60-летие Дома актера в Театре Вахтангова. Мне казалось, что обязательно надо собрать людей у того Дома, на Тверской, а потом на троллейбусе привезти их сюда, на Арбат. Излагаю замысел Горину. "Замечательно!" - восклицает он и начинает произносить речь, которая к моей примитивной идее - везти всех оттуда сюда - имеет уже весьма отдаленное отношение. У него в голове возникает образ. И на этом образе он построил весь вечер.
Открылся занавес, на сцену под песню Окуджавы "Синий троллейбус" выехал настоящий троллейбус с надписью "Тверская, 16 - Арбат, 35". Он двигался мимо установленного на сцене памятника Пушкину, а затем мимо фонарей на Арбате. Из троллейбуса вышли участники первого вечера в Доме актера, состоявшегося в 1937 году.

ОЛЕГ ТАБАКОВ
Олег Павлович на моих глазах из скромного провинциального мальчика в очках превратился в крупнейшего театрального деятеля. Я не вхожу в круг друзей Табакова, но могу позвонить ему утром и сказать: "Олег, это Маргарита". Есть лишь несколько актеров, к которым я так просто обращаюсь.
Мне приятно, что Олег Павлович часто вспоминает о своей первой награде - часах, полученных из рук Александра Моисеевича Эскина за общественную деятельность в Доме актера. Наверное, Табаков ощущает разницу между тем, кем был мой отец, и тем, что представляю собой я, но, надо отдать ему должное, он ценит работу Дома актера и сам старается в ней участвовать.
Ему свойственно удивительное чувство ответственности. Как бы он ни был занят, если понимает, что его участие в каком-то деле важно, бросит все и придет. Случалось, Табаков неожиданно для меня появлялся на сцене Дома актера - выходил с букетом цветов и произносил очень нужные слова.
Олег Павлович обладает какой-то хитрой мудростью (или, может, мудрой хитростью). И все, что он делает, так обаятельно.
О ПАПЕ
В искусстве театра папа понимал далеко не все. Однажды мы с ним смотрели спектакль во МХАТе. Во время действия я вдруг услышала шепот: «Больше не могу. Я думал, это комедия». И, не выдержав, он ушел после первого акта.
Он любил театр, закулисье, горячий возбуждающий воздух премьер. Но знал и оборотную сторону актерской жизни: интриги и зависть..
Он глубоко сочувствовал актерам и помогал им. Мог в 6 часов утра мчаться во Внуково, чтобы встретить гостя из Грузии, объехать полгорода в поисках фруктов, которые любила заболевшая Марецкая...
Помню, папа говорил по телефону одной актрисе: «Смотрел вчера спектакль. Потрясен! Вы так никогда не играли!» А я знаю, что в театр он вчера не ходил. Иногда он немного привирал, чтобы выразить на самом деле искренние восхищение и любовь.
Рина Зеленая всем рассказывала: «Я стала такой знаменитой, что Эскин мне сказал: «Конечно, ваша панихида будет в Доме актера». Они с папой были в очень хороших отношениях (мы даже приходили к ней домой, и она подарила мне фарфоровую кукольную посуду — королевский подарок по тем временам).
..Однажды она ее пересказала в присутствии директора ЦДРИ Бориса Михайловича Филиппова. ..Борис Михайлович к Дому актера относился так же ревниво. Услышав рассказ Рины Зеленой, он возмутился: «Что Эскин себе позволяет? Какой Дом актера?! Вы - наш человек, и ваша панихида будет в ЦДРИ!»
Папа был очень разным: с одной стороны, он проявлял удивительное благородство, с другой — позволял себе чрезвычайную бестактность. В 14 лет я влюбилась в актера Малого театра Дмитрия Павлова (такой тип русского мужчины всю жизнь был моей страстью). Павлов снялся тогда в фильме «Моя любовь». А в Доме
актера в то время размещалась выставка, где были три его фотографии. Когда выставку разбирали, эти снимки я взяла себе. Позже мы встретили Павлова, и папа немедленно объявил: «Моя дочка в вас влюблена!» Я стояла, не зная, куда себя деть.
Мог у себя в кабинете при всем народе спросить меня: «Что это ты так дико причесалась?»
…во время одного из вечеров в Доме актера позвонил Дмитрий Шостакович и предупредил, что не сможет выступить, поскольку ему не с кем оставить заболевшую жену. Адриенна )помощница Эскина - Прим. ред.) схватила в буфете белый халат и помчалась к композитору. Объяснила ему, что она — медицинская сестра и ее прислали побыть с больной. Вечер был спасен.