[346x522]
Ксения Мишонова:
«Я обвиняю врачей, приехавших к Андрею, в некомпетентности»
Страна простилась с талантливым телепродюсером, режиссером и ведущим Андреем Разбашем. А ощущение горькой обиды, какой-то жестокой несправедливости осталось - почему жизнь этого успешного, красивого мужчины, горящего желанием жить и работать, вдруг так резко оборвалась?! Ему было всего 53 года.
Последний год перед смертью Андрей жил гражданским браком с молодой тележурналисткой и продюсером Ксенией
Мишоновой. Именно она была рядом в ту ночь, когда умер Андрей.
О последних днях талантливого телепродюсера Ксения рассказала "КП".
"ТАКОЙ ЛЮБВИ У МЕНЯ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ!"
- На самом деле, я знала об Андрее давно, он как бы всегда был где-то рядом. Я работала в программе "Час Пик". Меня туда Влад Листьев привел.
Андрей в «ВиДе» занимал большую должность.
Там же работала и Таня, которая родила Разбашу сына, ее уже нет в живых.
Получилось, что десять лет мы с Андреем были где-то рядом, а обратили друг на друга внимание два года назад. Это случилось тоже на телевидении. И как-то постепенно выяснилось, что у нас много общего. Андрей мне говорил: "Почему ты так долго ты меня искала?". Я отвечала: "Какое счастье, что я тебя нашла!".
- А он тогда уже развелся?
- Нет, он развелся официально недавно. Но это та тема, которую я не обсуждаю.
- Видимо, он сильно полюбил?
- Да, это была любовь. Даже больше. Это было настоящее РОДСТВО ДУШ. Многие об этом мечтают. Но редко кому выпадает такое счастье. Нам с Андреем повезло. Мне повезло испытать такую сильную, необыкновенную любовь... В моей жизни она одна единственная, неповторимая. Такой у меня больше никогда не будет. Никакой больше не будет! Такое может случиться только раз в жизни!
Мне все говорят: держись! А я пока не знаю, за что мне держаться!
Учусь как-то жить дальше. Без него как будто и меня нет.
- А к вашей дочке от первого брака он как относился?
- Все, что было связано со мной, он принимал очень близко.
По своей сути он был такой папашка всем своим детям, который мог заменить и маму, и бабушку, и дедушку – все в одном лице!
Он любил мою дочку Зосю. Мы собирались жить все вместе с его сыном Андрюшей и Зосей.
Мы с Андреем жили общими желаниями, ощущениями…Даже страсть к телевидению у нас тоже была общая. Он говорил: мы с тобой
"телевизионные животные", мы постоянно обсуждали и придумывали проекты.
Знаете, за этот год мы прожили большую жизнь, в которой у нас было все: семейные прогулки в парки, походы в кино, покупки в магазинах, романтические ужины, домашние посиделки, подарки, признания в любви, путешествие в Хорватию… Он подарил мне целое море цветов, нежности и любви.
[378x538]
Ксения с дочкой Зосей от первого брака и сыном Разбаша Андрюшей от гражданской жены.
О ЗДОРОВЬЕ
- Андрей всегда и все контролировал - свою жизнь, других, тонко
чувствовал ощущения близких. Он держал всех и себя - под контролем. Конечно, он не мог не обратить внимание, что с его здоровьем что-то происходит. У него были проблемы с сосудами, высокое давление, 170 на 120 для него считалось нормально. Он вставал с таблеткой. Ложился с
таблеткой. Вечная гипертония.
Мы держали под контролем его давление. Когда он понимал, что не может с этим справиться, я вызывала «Скорую». При нашей жизни это случилось дважды.
Я его убеждала обследоваться, обратиться к авторитетному кардиологу Лео Бакерии, с которым у него были хорошие отношения. Но Андрей абсолютно был уверен в своем сердце.
Он полгода назад обследовался на некоей медицинской выставке. Там такая компьютерная программа: больные места на сердце раскрашиваются синим или желтым цветом. У Андрея сердце, судя по той программе - как у 20-летнего мальчика! И он бравировал: у меня абсолютно здоровое сердце!
Он думал о здоровье. Неслучайно стал пить медпрепарат "Капиллар", который рекламировал. Он меня познакомил с руководством этой компании. За ужином мы тогда вместе обсуждали новые проекты, рекламу других их препаратов. Это русские ученые, наш завод, наши технологии. Андрей в них очень верил, это правда. Сам придумал им рекламную компанию, ролики. С сентября должен был выйти новый ролик, который делал Андрей.
Он верил, что препарат и ему поможет. Но он поздно начал его принимать. Последнее время он неважно себя чувствовал. Но говорил: "Сердце у меня отличное. Я просто устал, это все нервное, мне надо отдохнуть". И мы взяли на 25 июля билеты в Геленджик. Он с надеждой повторял: «Все! Со вторника я буду отдыхать и не о чем не думать!» А 23 Андрюши не стало...
[504x311]
[369x479]
ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ
- 22 июля Андрюшин папа ждал сына на свои именины. Днем в машине Андрею опять стало плохо. Я заволновалась, предложила сесть за руль. А он сказал: «Я тебя прошу, не суетесь, посиди тихо». Он как-то зажался. А потом вроде бы все отпустило. Он говорит: "Что-то со мной было, не понял вообще, что это".
Какой-то он не в себе был. Приехали домой, померили давление - высокое. Выпил таблетки, нормализующие давление. Немного полежали и поехали к папе на день рождения. На дне рождения он меня впервые представил своим родным, мы все познакомились. Когда ему стало снова нехорошо, мы уехали домой.
Он почему-то всегда отдавал предпочтение платной медицине. Я ему
"Скорую" только от платной ОАО «Медицина» вызывала, как он просил. И в этот вечер вызвали их. Он считал, что люди, сделавшие из медицины бизнес, должны гарантировать профессиональную помощь. Сколько уже раз я прокручиваю в голове, то, что случилось дальше.
"Скорая" прибыла где-то в половине 12-го ночи, когда у Андрея
приступ начался. Ему стало очень плохо. Когда они приехали, и он стал
им рассказывать о болях, они вдруг слегка поутихли. Он даже сказал:
"Вы, доктор, еще ничего не сделали, а у меня уже отлегло". Но после
передышки боли возобновились.
Ему стало снова плохо, все обезболивающие и успокаивающие уколы не
действовали! Он жаловался на одни и те же симптомы: в груди словно кол, сводит болью нижнюю челюсть, болят конечности, руки сводит так, словно бы давно не занимался физкультурой, а перезанимался и боль в мышцах сильная.
- Вы задыхаетесь? - спросил его врач.
- Не задыхаюсь, но что-то сжимает, очень сдавливает грудь.
Потом я узнала, что, оказывается, все его жалобы - это симптомы стенокардии!
А приехавшие врачи не распознали, не поставили никакого диагноза.
Андрей еще упрямо твердил врачу, что это у него все от нервов, мол, стрессы накопились.
Доктор согласился. Сказал, Вам, наверное, надо к невропатологу. Андрей почти стонал: "Выньте у меня кол
из груди". Ему кололи болеутоляющие, которые не действовали! Андрей просил: "Я так устал, поспасть хочу! Вколите мне снотворное!". Они ему вкололи реланиум,
расслабляющее, но он все равно не мог заснуть!
Он говорил: у меня боль отдает в это место от шеи до лопаток. Врач отвечал: да, возможно, нервное.
В газетах написали, что Андрей отказался от госпитализации! Неправда! Ему даже не предложили поехать в больницу!
Более того, доктор сказал дословно следующее (я тому свидетель): "Ну, а чего вас забирать, у вас же это нервное". Андрей сам их в этом убеждал, но они же специалисты! И ничего кроме болеутоляющего и расслабляющего
ему не кололи! Все ампулы, которые ему кололи, я сохранила на всякий случай.
Андрей говорил, что сердце у него отличное. Сделали кардиограмму - в норме. Я потом узнала, что такое может быть при инфаркте.
Врачи сидели у нас минут сорок. И ничего не происходило. Андрей совершенно устал, измучился, но сказал, мол, ладно, вы езжайте, если будет хуже, я позвоню.
Когда они уходили, он попросил меня достать хороший ереванский коньяк, который
привез из гостей, и вручить его доктору.
Я его при медиках спросила: «Ты в этом уверен?!». Он кивнул.
Раньше он только расплачивался за услуги, не угощал, ничего не дарил, а тут!
"Скорая" уехала, а Андрей попросил меня дать ему еще две таблетки обезболивающего. Он говорил, мол, у меня все ломит, все болит. Я ему массировала руки, ноги. Все дальнейшие часы после "Скорой" это была борьба за жизнь. Не знаю, был ли у него шанс выжить, но он боролся мужественно.
Так как я видела, как он боролся, – я понимаю, что не имею права сейчас раскисать. Он показал мне, как надо жить.
В два часа ночи он уснул. Вернее, мы оба просто
отключились.
А утром я проснулась вроде бы от какого-то шума.
Показалось, Андрей храпит, а когда открыла глаза, поняла,
что у него во сне идет приступ. У него все клокотало и хрипело в груди, он словно задыхался.
Позвонила в то же самое ОАО . Там сказали: «У нас нет сейчас «Скорых». Мы вызовем обычную».
Время шло, а никто не ехал.
Я звонила в это ОАО раз 20 и кричала в трубку: "Дайте мне доктора, пусть со мной кто-то поговорит, скажет, что нужно делать!".
Мне трудно вспоминать эти ужасные 40 минут.
Я делала Андрею искусственное дыхание, понимая, где-то в низу живота было ощущение, что уже, наверное, все. Но я не могла поверить и смириться. Только не он! Мне казалось, что ему язык мешает дышать, я ему держала язык, дышала в рот, но он уже как будто не дышал, только воздух переворачивался в легких.
Когда "Скорая" "03" приехала, доктор сказал, что все. Но мне так хотелось, чтобы случилось чудо.
А я все равно кричала: «Сделайте что-нибудь! Он очень хочет жить, у него здоровое сердце!».
В общем, ужасно! То, что я пережила за эти 40 минут - непередаваемо!
Каждому здесь отмерено определенное количество лет. И мне очень жаль, что такому яркому, талантливому, потрясающему человеку было отмерено так жестоко мало. Он умер на взлете. Он рисовал дизайн нашей квартиры, мы строили планы на личную жизнь. И мне невыносимо жаль, что нам с ним было дано так мало! Я не могу винить врачей в Анрюшиной смерти, это выше нас всех.
Я обвиняю врачей в не компетентности. Они оказались не компетенты, чтобы оказать ему помощь. Если бы они правильно определили диагноз по этой симптоматике – Андрей подробно описывал свои болевые ощущения – то они бы, наверное, дали ему шанс. Страшно, что это может случиться с каждым из нас: можно вызвать «Скорую», но не получить помощь.
Он сам себе приготовил могилу!
- У меня ощущение иногда возникает, что он сделал все, как хотел. Он хотел уйти из этого мира в своей любимой квартире, в постели, в своем любимом
свитере, наверное, чтобы я была в этот момент рядом. Чтобы это не была
больница, казенные простыни, чужие люди. Он словно все так
"устроил".
Скажу даже такую вещь.
Мы накануне его смерти, 22 июля, в субботу, ехали со дня рождения его папы. И он предложил заехать на кладбище к его маме.
Приехали, а на могиле его мамы трава по пояс. И
мы с ним вырвали руками всю эту траву, привели все в порядок. Он сказал: "Как хорошо!".
И это именно та могила, куда захоронили через несколько дней его самого!
И ведь он показал мне дорогу на это кладбище. Сказал мне: "Запоминай
дорогу!". Обратно я вела машину, потому что он себя плохо почувствовал.
Но, понимаете, он даже могилу, которая вскоре стала и его, сам
вычистил! Мистика!
А, уходя с кладбища, он сказал: "Мама, до скорого свидания!".
- Выходит, он чувствовал скорую смерть?
- Человек никогда не знает свой час. Но что-то такое работает
подсознательно - точно абсолютно. И, с одной стороны, я негодую на
"Скорую", которая даже не повезла его в больницу. А, с другой,
разговариваю с вами и думаю: а может быть, лучше, что он умер не в дороге, не в больнице, что последнюю ночь провел со мной. Что в тот вечер играл на
гитаре и пел. В самый последний раз я давала ему теплое молоко с медом и читала вслух ...
И у меня ощущение, что он ушел так, как хотел.
Он всегда так все выстраивал вокруг себя, за все отвечал. Он такой был
мужчина! Просто неповторимый, самый лучший на свете, понимаете?!
- Ходили легенды, что Разбаш обладал экстрасенсорными способностями,
может, поэтому он что-то тоньше ощущал?
- У него действительно были способности, он умел снимать руками боль.
- И еще рассказывают, когда он пробовался на роль Николая II в картину
Панфилова "Романовы. Венценосная семья", его якобы испугало мистическое
сходство в гриме с Николаем. Настолько оказался похожим, что самому
страшновато стало. Из-за суеверия не захотел играть последнего
императора.
- Я не знаю, почему он тогда не сыграл в том фильме. Но в этом году
Андрей должен был играть именно Николая II в новой картине Джаника
Фазиева (режиссер "Турецкого гамбита" - Прим. Ред.). Андрей проходил
пробы, и режиссер утвердил его на роль. Андрею было интересно. Я его
возила на примерку костюма. Ему уже сшили костюм.
Когда мы о чем-то спорили, он, чтобы отстоять свою точку зрения, говорил: "Царь, я, блин, али не царь?!". Я в ответ смеялась: "Царь, царь". Он не любил Николая II, не видел в нем патриота, но говорил,
что сыграет его настоящим мужиком!
Должен был в августе сниматься. Не случилось.
О РОДНЫХ
- А родные Разбаша, наверняка, у вас спрашивали о том, как все
случилось, и можно ли было его спасти в ту ночь?
- Нет. Никто не задал этого вопроса. Я его сама себе сотни раз задаю!
У Андрея замечательная семья, очень хорошие дети. Он их правильно
воспитывал. Они настоящие такие Разбаши! Очень похожие на него.
И в эти трудные дни они со мной были предельно деликатны. Я им за это
очень благодарна.
[425x283]
[567x425]
[567x425]
Мы позвонили Альбине Назимовой (последней жене Андрея).
- Альбина, есть мнение, что Андрей умер из-за врачебной ошибки, его можно было спасти!
- Об этом говорит Ксения, которую я совсем не знаю, поэтому не могу комментировать ее слова. Не знаю, что случилось в ту ночь.
Андрея - нет. Все остальное - возня, никакого отношения к нему не имеющая.
Знаю, что именно с этим диагнозом (Андрею после вскрытия поставили диагноз - сердечная нодостаточность - Прим. Авт.) много смертей у мужчин его возраста.
В нашей стране нет серьезной практики по медицинским ошибкам. Доказать что-то очень сложно.
- А можно еще узнать:почему Разбаш не сыграл последнего российского императора в картине Панфилова?
- В свое время его уговаривал сниматься Глеб Панфилов в картине «Романовы. Венценосная семья» в роли Николая II. Андрей твердил, что телевидение и актерское ремесло не имеют ничего общего. Говорить в камеру и лицедействовать – разные вещи.
В пробах Андрей участвовал как в аттракционе из-за любопытства. Андрей в гриме с императором - одно лицо, просто оторопь брала.
Отказался из-за слабого сценария. Там не было истории, кино. А иначе Андрей бы согласился играть – он был азартен. Он жил с азартом!
- Увлечение дайвингом – это тоже азарт?
- В дайвинге он получал удовольствие от ощущения полета. Летал под водой, как по небу.
- Ходили легенды, что Андрей Леонидович обладал гипнозом?
- Он сам говорил, что может снять головную боль. Но это не гипноз, а, возможно, экстрасенсорные способности. У него была сильная положительная энергетика. Нет, к экстрасенсам он не ходил. И в мистику не верил.
Андрей был сугубо материалистом, человеком, неплохо знающим физику, химию и остальные базовые предметы.
Он был материалистом, и при этом абсолютным романтиком.
- Как относился к снам?
- Тщательно. Они ему снились не часто. Он их запоминал, о каких-то рассказывал. Нет, сонник не смотрел. Наверное, я бы не стала жить с человеком, который смотрит сонник, мне даже представить себе это невозможно.
Он крещенный. Был в церкви, когда крестили детей, когда венчался его отец, но не ходил по воскресеньям на службу. И, честно говоря, его отношения с небом были персональные, без посредников.