Год назад, узнав, что у знаменитого режиссера Татьяны Лиозновой
(она сняла картины "17 мгновений весны", "Карнавал", "Три тополя на Плющихе" и др.), отнялись ноги, мы через "КП" объявили о сборе средств на лечение.
Благодаря читателям "КП" были собраны средства, на которые куплены необходимые лекарства для Татьяны Михайловной и был оплачен курс лечения в стационаре.

На днях мы навестили Лиознову в ее квартире и были поражены переменам в Татьяне Михайловне.

Она, ранее прикованная к инвалидному креслу, сегодня начала ходить без посторонней помощи.
Мы просто ахнули: "Татьяна Михайловна, вы сделали невозможное!".
- Да, я пошла и чувствую себя отлично! - улыбалась режиссер.

За чашкой чая мы разговорились о ее фильмах.

- Что-то меня забывают мои актеры. Вот и Слава Тихонов давно не звонит, - посетовала Лиознова. - А я ведь из него народного героя сделала. Создала ему уникальные условия. Он снимался в роли Штирлица в очень комфортных условиях!
- Сыграл Тихонов, конечно, великолепно. У него мало слов, но какие глаза!
- Я придавала большое значение каждому взгляду. Прежде всего, чтобы артист точно знал, о чем его герой думает в этот конкретный миг в кадре, и как эта мысль должна отобразится на его лице.
- С Тихоновым работать было сложно?
- Нормально.
Он каждый день снимался и каждый день нужно было знать текст. И это не мало. И только один раз Тихонов появился на площадке, не зная текста.
Я всегда приходила с оператором в съемочный павильон первой. Мы с ним заранее выстраивали мизансцены. Укладывались рельсы для камеры, и я проигрывала всю сцену сама. А оператор как бы на мне учился, как ему лучше снимать.
И вот я проиграла сцену Тихонова с Пастором (Пляттом) и велю впускать артистов.
Актеры зашли в павильон, сели, я за камеру и говорю Тихонову: «Давайте почитаем текст».
Но тут оказывается, что текст Слава не знает. Я была так ошарашена этим, но не хотела сразу создавать проблем, а сказала актерам: «Знаете, идите, покурите, мы тут не готовы немножко».
На себя все свалила. И как только они ушли, мы переставили рельсы, которые должны были идти на Славу (Тихонова мы снимали всегда первого, пока он свежий, бодрый, пока только начало работы).
Переставили рельсы в сторону Плятта, решив его снимать первым.
Думаю, начнем снимать Плятта, а пока Тихонов не в кадре, прочитает по листочку текст, и мы его отснимем. Тем не менее, ни слова в упрек я ему не сказала.
Актеры вошли, смотрю, Тихонов заметил, что рельсы направлены не в его сторону и снимать начали не с него, как обычно.
Прозвучала команда "Мотор!". Начали съемку с Плятта. Тихонов по листочку роль читает. Потом, на сколько нам позволяло время, сделали перерыв, переставили рельсы на Тихонова, и цель была достигнута. За четыре дубля мы его сняли. Но он все подсматривал в листочек текст, а я делала вид, что не замечаю.
Но такой случай был единственный за всю картину. Всю картину Тихонов отработал добросовестно.
Однако могу сказать, что не было сцен, чтобы все сразу получалось. Каждая сцена требовала своего количества репетиций, многих правок. Это законно, и ничего я тут не вижу невероятного.
- Кто лучше всех из актеров сыграл, на ваш взгляд?
- Плятт (после долгой паузы сказала Лиознова). Это удивительный, золотой человек был. Когда мы приехали после съемок в Москву, он звонил мне каждый день и спрашивал: «Хозяйка, ну когда начнем работать?».
Уже картина кончилась, а он так тосковал по работе… Каждый день звонил…
Он женился сразу после картины на женщине моложе его, ее я знала намного раньше. Плятт был золотой человек.
- А жену Тихонова, кстати, вы знали?
- Да. Она у него женщина с непростым характером. Фильм «Семнадцать мгновений» много стран объездил, и Слава получил разрешение на жену, чтобы она вместе с ним за границу выезжала.
- Она ревновала его?
- На каждой картине в Тихонова влюблялись девчонки…
- А как вам работалось с Дорониной. Она ведь такая сложная актриса.
- Мы нашли с ней общий язык. Но, бывало, водитель, который должен был ее везти на съемочную площадку, по часу возле ее подъезда стоял, а она все не выходила. Он раз пришел ко мне с заявлением, что отказывается возить Доронину. Но я ему сказала, мол, будешь ждать артистку столько, сколько нужно...
Но однажды она меня довела до истерики.
Дорониной нужно было сниматься раздетой. Но я увидела, что у нее грудь из лифчика выпирает. Приказала сшить на заказ актрисе хороший новый бюстгальтер. И вот мы готовы к съемкам - снимали в одной квартире на Плющихе. Ждем Доронину. Она должна переодеваться в халатик. Тут выяснилось, что кто-то из группы халатик забыл. За ним нужно ехать. Это минут 30 займет. Я решила ничего Дорониной про халатик не говорить, а пока занять ее репетицией. Предлагаю ей одеть платье. “Не надену, мне нужен мой халат” - “Для репетиции сойдет и платье”. Она раздевается. Спрашиваю художника: “Где бюстгальтер?” — “Татьяна Михайловна, Доронина его забыла дома”. Я подошла к Дорониной: “Как может актриса забыть то, что ей необходимо? Вы что, предлагаете все остановить к чертовой бабушке и мчаться за вашим лифчиком?!”.
И тут я вышла из себя. Доронина, видя, что довела меня до белого коления, вдруг падает на колени передо мной и начинает целовать мне руки! Так и снялась со своей висящей спиной. И просила прощения за то, что довела меня...
Но обычно в работе я была сдержанной. И сама порой подавала пример.
На съемках "Три тополя на Плющихе" мы должны были снять кадр - как из машины выглядывает собака.
Привезли собаку в машине, а обратно машина должна была забрать актеров. Смотрю, актеры не садятся. Я говорю: «Засаживайтесь, что же вы стоите?» Мне отвечают, что там все обгадила собака. Отвечаю, что нужно вытереть. Никто из группы не хочет.
Беру инициативу в свои руки: «Мне тряпку сюда! Я просила тряпку!» Короче, сама вымыла всю машину. А группа стояла и смотрела. Тишина была мертвая. Все, конечно, перепугались. Думали, сейчас я им устрою. А я обернулась и говорю: "Ну, вот, все вымыла". Этот урок они запомнили. А вообще я люблю мыть пол!
Вот мой фильм "Карнавал" - автобиографичен. Я писала сценарий фильма со своей жизни. Когда героиня мытарствовала по жизни, чего только не делала, какие только работы на себя не примеряла! Так и я за все бралась. Мне ведь семь лет не давали картины снимать. Так я делала все, что можно: в монтажной листы писала, и помрежиссера работала, и за заболевших актеров роли читала.
Так что фильм "Карнавал" обо мне.
- Вы актрисой хотели стать, как и Муравьева в фильме?
- Нет. Идея в том, что героиня фильма, как и я, хотела чего-то добиться в жизни и добилась. Героиня добилась своего - стала актрисой. Я добилась - стала режиссером. Вот что главное.
- А та сцена с намеком на любовь - якобы героиня Муравьевой и герой Абдулова...
- Никакой не намек, героиня с ним переспала. Но она любила его… и потом проучила его. Такая же история была в моей личной жизни.
В сцене, когда он бреется, она стоит и смотрит (она же никогда не видела бреющегося мужчину, с матерью прожила всю жизнь), он почувствовал, что она смотрит и вот, кстати, Абдулов очень хорошо тут сыграл. У него даже голос прерывается. Он чувствует какую-то неловкость. Я выиграла на том, что Абдулов талантливый актер.
Но героиня потом его «утерла». Когда он бежит за ней, она вырывает руку и убегает. А мороз был сильнющий! Градусов 30! И Абдулов раздетый догоняет ее, она останавливается: «Ты извини, я тороплюсь», - отвечает. Героиня Муравьевой, провинциалка, но оказалась выше. И утерла ему нос.
Я Абдулову говорю, мол, мне нужно, чтобы ты в эту минуту почувствовал некую утрату - теряешь то, чего больше никогда не будет. И он это сделал. У него заблестели глаза! Замечательно сыграл!
- Татьяна Михайловна, а вы так и не вышли замуж?
- Нет. У меня мама очень больная была, я за ней ухаживала. Папа на войне погиб, а мама больше замуж не вышла. Как только выдавалась свободная минутка, я мчалась позвонить, как там она. И вот я только сейчас понимаю, как ей было тяжело, когда она оставалась одна: я на работе целый день. Хорошо, что она дожила до того момента, когда картина «Семнадцать мгновений» вышла на экран. Она ее посмотрела и как будто поздоровела, помолодела. С ней по телефону однажды кто-то из правительства разговаривал, приняв ее за меня. Попросили, чтобы она выступила с речью. Довольно смешная сцена была.
И когда впервые народ меня увидел, не поверил, что я, такая молодая, сняла этот фильм. Со мной была моя мама. И к ней подскочили журналисты с расспросами. Я намеренно отстала и смотрела эту сценку из жизни - маме с восторгом все говорили, как замечательный получился фильм "17 мгновений". А она так засмущалась, растерялась: "Да не я его снял, дочка!".
Я так за ней ухаживала! По три раза переодевала к завтраку, обеду, ужину. Ездила с ней в санаторий.
Мама очень хотела, чтобы я нашла мужа. Но потом поняла, что никакие разговоры, потуги и переговоры с кем-то меня познакомить - все мимо. И перестала. Вот когда она перестала, я поняла, что ей очень тяжело. Она очень переживала, что ей предстоит оставить меня одну.
- А романы у вас были?
- Конечно. За мной ухаживал актер Гомиашвили. Очень он моей маме нравился. бурный роман у меня случился с одним очень известным режиссером. Но я ему отказала. Этот режиссер позже жаловался, что свою жену по инерции называет Таней, а та ему за это устраивает скандалы.
- Женщине-режиссеру тяжело с актерами, особенно с мужчинами?
- Нет, очень легко. Конечно, профессия режиссера скорее мужская.
Но прорывчик произошел. Вот и Лена Цыплакова сильные фильмы снимает. Я за нее рада.
- Татьяна Михайловна, а вы какие сейчас фильмы смотрите.
- Посмотрела "Мастер и Маргариту" Бортко. Двойственное впечатление. Идея в фильме есть, но она настолько завуалирована, спрятана. Я каждую серию ждала, что вот, появится то, главное.
А видела все больше людей, похожих на работников НКВД. А ведь главное в этом романе - любовь. Без любви и чудес нет.