Я отжимаюсь двенадцать раз. От пола. Нет, не с колен, классическим образом.
Не знаю, где здесь подвох — может быть, я недостаточно глубоко отжимаюсь — но неделю назад я была уверена, что и одного раза не сделаю.
Более того, я обнаружила, что если поставить одну ногу на шведскую стенку, то и подтягиваться как-то резко становится не очень сложно — раз пять точно получилось, и это в конце тренировки.
А вот виса на турнике по максимуму получилось двадцать восемь секунд. Влада на пассивах висит больше (такие специальные зацепки, за которые ещё хрен зацепишься), но анекдот не в этом, а в том, что я спрыгиваю гораздо раньше, чем реально начинают отказывать руки. Потому что первым начинает отказывать мозг. Он выдаёт какую-то совершенно необъяснимую панику, вопит, что нет, я же не могу висеть так долго, мне же тяжело, очень тяжело! И приходится ему доказывать, что всё не вполне так. Получается с трудом.
Вообще в спорте, как выяснилось, нехило психологии, а во мне — неверия в собственные силы. То озеро в Хийтоле я спокойно переплыла, когда смогла справиться с параноечкой, например; а вот пока не могла — было гораздо тяжелее, потому что на воде очень важен ритм дыхания, а он-то как раз от страха и сбивается. И в Хийтоле же был тот момент с зависанием на скале — вроде и вижу, куда можно двигаться, а вместо этого вишу, и ни туда, ни сюда. Ни даже вниз.
Но с озером хотя бы понять можно — там нужно сохранить сил ещё и на то, чтобы вернуться обратно. А вот параноечка во время висения абсолютно непонятна и выносит мозг.
И да, это очень интересно — бороться с вот такими необоснованными страхами. Потому что потом чувствуешь себя как-то сильнее. И даже свободнее.