М.: Задолбался, да.) И решил, что всё, моё сердце отдано Дракуле, ну вас нафиг.)

Диалог от 17 ноября 2012. То есть решил-то я раньше, но всё-таки… ненадолго же меня хватило.
Блаженный был отпуск, надо сказать, но по некоторым внешним признакам кажется мне, что он подходит к концу. Ещё не совсем, но близок к тому.
И по этому случаю расскажу-ка я сегодня вот такой забавный факт.
Я раньше считала, что я и ревность — две вещи абсолютно несовместные, никак, совсем разные вселенные. Что я ревновать не умею, а меня — бессмысленно: всё равно же лебединой верности не дождётесь. Хотя вот, правда, Амели тут утверждает, что лебеди тоже шлюхи, так что…
А оказалось, есть-таки один маленький момент наподобие исключения.
Ну то есть я-то по-прежнему не способен. Ни на ревность, ни на моногамность. Зато вдруг оказывается, что я способен иногда специально провоцировать чужую ревность. Причём понимаю вроде бы, что приём нехороший, запрещённый, но…
…это добавляет яркости. Каких-то мистралийских страстей, что ли. Это нехороший приём для нехороших времён, когда хочется лишний раз убедиться в неравнодушии. Когда хочется, чтобы — „я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес”. Отберу, оттащу за волосы, ни с кем не дам целоваться, буду целовать сама. Это как уходить медленно, чтобы убедиться, что тебя будут догонять.
У меня такое ощущение, что я дорвалась. Столько жила в режиме „я просто люблю, а уж отвечать или нет — это их дело и их выбор”, и вот внезапно этим летом понимаю, что — да, мне важно знать, что со мной лучше, чем без меня. Быть уверенной, что моё присутствие не в тягость, а вовсе даже наоборот. Что я действительно могу устать постоянно звонить и писать первой. Что мне приятно знать, что ради меня можно что-то такое сделать: ну хотя бы победить собственную лень и позвать гулять. И прийти вовремя.
И иногда мне этого не хватает, и я начинаю провоцировать.
Наверное, это не очень хорошо.