Если уж писать о смене сезонов — то вот так, с опозданием, не первого, а двадцать уже второго сентября, ну или где-то там же; писать о смене сезонов — это капитанство и страшный моветон, хуже, чем подводить итоги года; но дайте я всё-таки попрощаюсь с летом.
Сейчас, когда я с таким скрипом вылезаю по утрам из-под тёплого одеяла и кутаюсь в плащ на парах, когда в десять вечера я возвращаюсь уже по темноте и со страхом ожидаю времени, когда я буду и уходить так же по темноте, я особенно хочу обратно в те месяцы, когда в двенадцать было ещё светло, когда асфальт и камни под ногами были тёплыми, а спина после Яшмового пляжа — болезненно-красной. Я хочу обратно в лето, когда всем нам никуда не надо ходить каждый день; когда уходят куда-то на задний план болезни, нервы, истерики, и все мы внезапно становимся спокойней, счастливей — легче, да, самое правильное слово. Я хочу обратно туда, где даже собственные воспоминания о том, как мне может быть плохо, кажутся страшными детскими сказками.
Я хочу туда, где холодно может быть только теми ночами, когда от земли тебя отделяет только пенка и пол палатки, и никакие Очень Важные Дела не мешают в этой палатке находиться. Не зовут срочно возвращаться в какое-нибудь очередное домой. Туда, где я только я решаю, где мне быть и с кем.
Я хочу туда, где тепло.
Я хочу в лето.