прежде всего,я хочу уверить,что не являюсь наркоманкой,не пыталась поканчить жизнь сумоубиством, мое я еще более или менее при мне....просто я так все это вижу...прошу прочитать и прокомментировать - это правда очень важно!!!


СТОИТ ЛИ ЖИТЬ?

Зачем мы живем? Зачем светит солнце? Зачем в шорохе листвы она каждый раз слышит одни и те же слова? Зачем так долго тянется бесконечность? Почему все ее видят?
Эти и многие другие вопросы она задавала себе каждый день. Ведь она умерла, ее больше нет! Тогда почему все упорно не хотят ее отпускать? Они разговаривают с ней, задают вопросы и смотрят в глаза. Что они там видят?
Забавно, она столько раз хотела расстаться с жизнью, а ее каждый раз с поразительной настойчивостью вырывали из спокойных объятий смерти. Зачем они спасали жизнь, которая не нужна даже ей самой? Ее никто не любил, и она никому не была нужна. Мать отказалась от родительских прав. Черт, да какая же она после этого мать?! А отец…отец, наверное, умер. Да, точно, он умер. Кадры из прошлого вертелись перед глазами, но она никак не могла сосредоточиться ни на одном. Вдруг…стоп! Могила…она прищурилась, силясь разглядеть имя. Да, это ее отец. Получается, он умер давно…судя по году смерти, целых пять лет назад.
Черт побери, ей всего четырнадцать лет, а она уже успела потерять семью, друзей, восемь раз попытаться свести счеты с жизнью, попробовать все чудеса химических технологий и…и потерять себя!
Смешно…каждый раз, когда она пыталась совершить самоубийство, она не чувствовала страха, она чувствовала только огромное облегчение. Страх просыпался потом, после очередного откачивания. Страх перед этими солнечными днями, не приносящими радости, перед этими листьями за окном, шепчущими одни и те же слова, перед людьми, у которых нет прошлого. Она шла к своему самому любимому месту в этом большом, пыльном городе. Она шла к автовокзалу. Там было всегда холодно, ну, или она просто привыкла так думать. После того, как она побывала там последний раз, ни разу больше она не пыталась свести счеты с жизнью. Именно там, в этом обычном, обшарпанном месте она поверила в жизнь и в завтрашний день.
Она вернулась домой, пять лет назад, и узнала, что отец умер. Тогда она начала курить. Жила она с сестрой, которой до нее не было никакого дела. Жизнь могла бы показаться простой, если бы не бесконечные вопросы, на которые она не могла найти ответы.
Она давно и очень сильно болела, и некому было ее вылечить. Она заболела на этом самом вокзале. Болезнь ее была неизлечима, но она была единственным, что держало ее здесь. Забавно…когда она первый раз, на холодной, пустой улице проглотила маленькую розовую таблетку, она ощутила странную легкость. Она удивлялась и спрашивала у всех…А потом был вокзал. Она уже почти не пила и не кололась, но продолжала курить. Она даже не хотела бросать. Она пряталась в дыму от самой себя.
Ей нравился вкус густого серого дыма, попадавшего в горло. Он спасал ее от той болезни, но так как болезнь была неизлечима, она естественно все равно умерла.
Странные звери – люди. Они ничего не замечают. Они не слышат ветра, не видят цвета неба, не замечают пыли, которая покрывает их дома и они все равно вполне этим довольны. Как бы ни было тяжело это признавать, но она – тоже человек и тоже не все видит. Но, кажется, только у нее есть время и смелость оглянуться вокруг.
В глаза бросилась палатка с фруктами и прямо в середине витрины лежало круглое большое яблоко. Она отвернулась. Оно было красное, прямо как кровь, которая текла по ее рукам после быстрого движения лезвия. Тогда она первый раз задумалась о хрупкости жизни.
На макушку упала капля дождя. Она подняла голову, и взгляд ее уперся в часы. Минутная стрелка стояла на одиннадцати, а часовая почти закрыла восьмерку. Что-то промелькнуло в сознании, что-то связанное с этим временем. Черт, что же это такое, она ничего не помнит.
А вот интересно, если бы ее не было, что-нибудь в мире изменилось бы? Конечно, не во всем мире, а в жизни людей, с которыми она была знакома.
Мама была бы счастлива. Она никогда ее не любила. Эта женщина никогда ее не любила. Эта женщина, которая родила ее и до шести лет учила быть сильной и бороться с неприятностями, эта женщина, которая целовала ее маленькие руки перед сном, эта женщина просто сбежала от нее. Она сказала, что лучше бы у нее была только одна дочь. Если бы она умерла для всех, ее мать вздохнула с облегчением, ведь больше некому было бы напоминать о прошлом.
Отец…он, наверное, все-таки умер бы. Кстати, а почему он умер Чертовы таблетки! Из-за них с каждым часом появляется все больше вопросов! Она нахмурилась, пытаясь сосредоточиться. Так почему же он умер? Черт!
Сестра жила бы как раньше, только ругнулась бы на расходы за похороны.
А остальные…они бы даже не заметили…
Взгляд упал на мокрую, продрогшую собаку, сидящую у входа в вокзал – внутрь ее не пускали.
Когда-то и у нее была собачка. Когда же это было? Кажется, лет пять или шесть назад. Почему же она ничего не помнит? Все из-за этих чертовых таблеток. Но она же уже почти их не пьет, почему же ее память вся в тумане? Сколько же вопросов! И ни на один нет ответа.
Неожиданно память прояснилась. Она резко вспомнила темный лес. Там она искала собаку. Вот она идет в полной темноте, за ноги цепляются какие-то ветки, а она – восьмилетняя девочка ищет свою собачку, а потом…поздно! Память опять ушла под плотный серый туман. Она тихонько выругалась и закурила. Чертовы таблетки! Почему память упорно прячет самое важное? Она помнит, причем отлично, то, что хотела бы навсегда забыть!
Свою первую сигарету, свой первый шприц и в то же время последний, свой первый поцелуй и свой самый последний – все это она помнит очень хорошо. Кстати, последний поцелуй был на этом самом вокзале. Хотя…она точно не помнила. Интересно, она его любила? Ну вот, очередной вопрос без ответа.
Она хорошо помнит свою первую сигарету. Это было одновременно с первым поцелуем. Солнечный день, маленькая лесная полянка, они сидели рядом на бревне, ей тогда было десять, она закурила и тут же закашлялась, а он засмеялся и поцеловал ее. А кто же это был? Она нахмурилась. Темные глаза, светлые волосы… она вспомнила черты, но не узнавала его. Кто же это? Ладно, не важно, все равно вспоминать бесполезно.
Она вдруг неожиданно вспомнила, как наглоталась снотворного. Это незабываемое ощущение. Сначала ей даже не хотелось спать, она просто сидела на подоконнике и пила воду. Она думала обо всех, с кем, как ей казалось, она уже больше не увидится. Вдруг она услышала звон – это из ослабевших рук выпал стеклянный стакан. Она как будто смотрела на себя со стороны. Вот взгляд стал более спокойный, глаза закрылись, и наступила темнота. Как тогда было хорошо…Когда она открыла глаза, первый, кого она увидела, был усатый врач. Он улыбнулся и сказал, что все будет хорошо. Черта с два!!! Тогда она ощутила страх. Животный страх перед будущим.
Вокзал…она с удовольствием затянулась и зажмурилась. Здесь ей было хорошо и уютно, но самое смешное было то, что она не помнила почему. Но одно она знала точно – что бы здесь ни произошло, это, несомненно, было что-то очень хорошее. Возможно, именно здесь она нашла свою бесконечность. Она нашла чужую мечту, лежащую в луже, подняла ее, улыбнулась и превратила в свою бесконечность.
Она тряхнула головой. Странные мысли стали приходить ей в голову в последнее время. Иногда ей нравилось просто следить за течением мыслей. Она размышляла о чем-нибудь и все ждала – к чему же это, в конце концов, приведет.
Маленький солнечный зайчик запрыгал у нее на коленке, потом спрыгнул вниз и, попав в глубокую лужу, разбился на тысячи мелких искринок. Лужа была бездонна, а на дне у нее было небо. Она посмотрела на солнце, неожиданно выглянувшее из-за туч, и улыбнулась одуванчику.
Сколько она уже стоит? Долго, очень долго. Наверное, в одуванчике скоплены чьи-то мечты, а может именно в нем лежит солнце. Ведь оно не в небе, небо бездонно.
Она устала. Неожиданно и как-то…вдруг! Она прищурилась…что на этот раз? Но нет, там не было ничего, только серый пустой туман, сквозь который пробивались маленькие искорки солнечных одуванчиков.
Бесконечность…сколько же это? Интересно, бывает вечная любовь? Почему мечты такие легкие? И почему кирпич не может разбить солнечный зайчик?
Она – маленькая спутница солнца, но в душе идет дождь. Она – странница, идущая через туман по хрупкой бесконечности. Она – разбитый солнечный зайчик, ищущий глаза, в которых можно поселиться. Но вместе с этим она – обладательница долгого жизненного пути, который, давно начался и нескоро закончится. Она не позволит. Она уяснила себе кое-что настолько простое, что никто об этом не задумывается. Она поняла, что всегда есть выбор. Всегда есть два пути и никто не знает, по какому она пойдет.
Странный пустой асфальт… Она подумала, что не хватает дождя. Она шла через мост и смотрела в воду. Она была грязной и немного прозрачной. В ней отражалось небо. Она неожиданно вспомнила пустую темную гладь моря, в которой она хотела похоронить себя. Тогда было очень больно. Ей казалось, что ее легкие сейчас лопнут. Обошлось. Как всегда.
Что же это за жизнь, если жить и ничего не помнить? Зато она может четко всем сказать, что уж она-то прошлым не живет. Ха! Да она просто ни хрена не помнит!!
Странно, что у нее так мало времени на то, чтобы куда-нибудь успеть, а она не торопиться. Ей хотелось рисовать. Рисовать свои мечты и его глаза. Вспоминать свои мысли и его слова. А еще ей очень хотелось курить. Наверное, это болезнь давала о себе знать. Даже после смерти она не остановила ее в покое.
Она была спокойна – все равно ее когда-нибудь найдут. Найдут в огромном мире, заполненном чужой печалью, найдут и покажут, что есть еще одна бесконечность. Не такая пустая, как ее.
Серая пыль попала ей в глаза. Пыль была мягкая, но глаза все равно начали слезиться. Теперь туман соленых слез окутал целый мир. Ей было не привыкать. Она всегда жила в тумане. Она шла и шепотом разговаривала с солнцем. Наверное, многие думали, что она сумасшедшая, а ей было хорошо. Ну, если не считать боли от порезанной ноги и страшной болезни, живущей внутри нее. Странно, она умерла, а болезнь продолжала жить.
Нога ступила на влажную холодную плитку набережной. Кровь смешалась с водой. Ветер дул с прежней силой. Он был то теплый, то холодный и это было приятно. Маленькое серое перышко упало на воду около ее ног и, покачнувшись, поплыло прочь. Оно такое легкое и нежное, как солнечный зайчик, но, тем не менее, оно гораздо тяжелее. Теперь ничто не омрачало ее спокойствия – нога тихо покачивалась на мягких волнах реки, а болезнь…она словно свернулась в калачик и перестала существовать. Память, правда, по-прежнему была где-то там, но это почти ее не волновало.
Солнце медленно высушило ее мокрые от слез щеки. Всю жизнь она шла по длинному скользкому шоссе бесконечности, спотыкаясь об мечты и обходя желания. Но вот вышло солнце и высушило слезы. Она посмотрела прямо в глаза солнечному зайчику и, стряхнув с ресниц капли прошлогоднего дождя, засмеялась в лицо туману ее снов. Черт, ну и ситуация получается. Она же не сумасшедшая, тогда что же ее так развеселило? Наверное, то, что она впервые в жизни нашла ответ…на вопрос, которого у нее не было. А ответ был «да!». Она снова засмеялась, и солнечные зайчики заиграли на ровных зубах. Она почти почувствовала их вкус. Они были теплые, мягкие и немного пушистые. Как же ей было хорошо…впервые за долгое время! Ей было хорошо. Нога почти не болела, даже болезнь куда-то отступила. Ей больше нечего было желать: мягкая вода под ногами, теплое солнце над головой и маленькие одуванчики за спиной. Это был ее маленький мир, который она придумала сама, пройдя сквозь свою бесконечность. Но ей было пора возвращаться назад…в реальность.
Теплый легкий ветерок сменился холодным ветром; она поежилась и нехотя отошла от воды. Мокрые ступни оставляли следы на сухом сером асфальте. Когда-нибудь, именно по этим следам, она вернется сюда, в этот мир, в котором ей хорошо. Она уже почти поймала солнечного зайчика в мягкие сети бесконечности. Она его скоро опять найдет. Интересно, а у других есть бесконечность? Интересно, а они вообще знают, что это такое? А они знают, что такое солнечные зайчики, что такое пыль, что такое сигаретный дым? Кстати, давненько она не курила…Огонек появился с третьей попытки, а сигарета упорно не хотела прикуриваться. Она тихо выругалась и достала другую. Дым попал в горло впервые за долгое время, наверное, уже часа за три-четыре. Вот оно – удовольствие! Наверное, все во времени, во времени все дело. Все всегда упирается в вопрос времени.
Люди живут, не замечая ни времени, ни солнца во время дождя, ни одуванчиков, живущих в ее глазах и которые останутся там навсегда. Все слова и размышления упираются во время. Она думала об этом мире причудливых форм. Никто никогда не задумывался о том. Как выглядит солнечный зайчик, а вот она точно знала. Они маленькие, размером примерно с ладонь, светлые, как одуванчики, и пушистые, как настоящие зверьки. Никто никогда о них не задумывался, люди не замечают их пушистости, у народа нет времени наблюдать. А вот она знает про них все. Она подняла глаза и увидела небо, его уже окутывали сумерки, и на ее босые ноги медленно легла тень. Ступням стало холодно. Асфальт быстро перестал быть теплым и приятным. Исчезли зайчики и утонули во тьме одуванчики. Впервые в жизни она увидела, как на пыльный уставший город легла ночь. Она никогда не обращала внимания на воздух, окружающий ее. А теперь она увидела, что он прозрачный. Пелена соленого тумана легко соскользнула с ее глаз и, проскользнув по руке, легко прошла сквозь кожу и присоединилась к клубку болезни, живущей внутри нее. Она опять закурила и села на каменные перила набережной. Они были теплые. Наверное, здесь когда-то сидел солнечный зайчик, запутавшийся в сетях бесконечности, которые она неосторожно выпустила из рук. Сигаретный дым являл в неподвижном темном воздухе причудливые фигурки. Ей они очень нравились, она видела их впервые…
Неожиданно, сигарета выпала из рук. Внутренности скрутило, как будто в животе быстро завращали раскаленным железным прутом. Болезнь почему-то очнулась именно сейчас.
Она всегда искала глубину. В людях, в жизни, в чужих глазах. И всегда боялась ее отсутствия. Черт, кто бы знал, как страшно видеть обыкновенные глаза. Идти по улице и увидеть обыкновенные глаза…брр…кошмар!
О Боже, как же больно! Странно, но боль отрезвила мысли и разбудила память. Это ее очень сильно испугало. Зачем ей память, если вся жизнь проходила мимо? Она еще ничего не сделала в этом мире, она только наблюдает. Может быть, когда-нибудь она поделится с людьми своими наблюдениями и, может быть, кому-нибудь этим поможет. Но это будет потом…
Кто же ее предал? Кто отдал ее на растерзание этой боли? Мать? Нет, хотя она могла бы. Отец? Нет, идиотка, он же умер. Сестра? Нет, она не стала бы тратить на нее время. А больше никого нет!
Ладно, неважно. Зато она является счастливой обладательницей самой чудесной в мире сказки. Сказки с неожиданным началом и странным, несуществующим концом. Спасибо, судьбе за это. Хотя…она же не верит в судьбу…
Над спокойной гладью воды пролетела какая-то птица. Свобода и бесконечность – это одно и то же? Конечно, нет. Бесконечность – это то, что она нашла, а свобода – это то, что она имела всегда, никогда не ценила. А зря…
Ей было безумно обидно, очень обидно за тех хороших и добрых людей, которые не могут видеть того, что видит она. А ведь хотелось с кем-нибудь поделиться, взять кого-нибудь за руку и показать ему и небо, настоящее небо, а не голубое пятно уличных художников, и солнце, похожее на подсолнух, и солнечных зайчиков, маленьких и пушистых, и все, все, все. Иначе скоро будет поздно. Скоро она вырастет, перестанет быть ребенком и перестанет все это замечать. Но кто же согласится пойти за ребенком, позволить ребенку провести тебя по жизни? Так, наверное, она и останется одна, а ведь так хочется поделиться…
Беззвучный крик сжал ее горло. Острая, жгучая боль сковала весь организм. Наверное, надо сходить к врачу…
Неожиданно, она развернулась и, превозмогая боль, побежала по набережной. Глаза застилала бессмысленная пелена. Вдруг она споткнулась и ладони коснулись воды. В другой раз она пошла бы на вокзал, но теперь она прощается с прошлым и не пойдет туда. Теплый ветер коснулся ее щеки и в последний раз мелькнули искорки солнечных одуванчиков…Ну так что, стоило ли жить?
[300x400]