Мучительно проступает лицо. Из младенческой гладкости кожи , из незамутненности взгляда, из безвольных губ. Высекается шрамами мимических морщин от забот, от улыбок, от усталости, от сарказма и соблазна, от сумы и тюрьмы собственных мыслей, от беззащитности перед и лязганьем забрала, когда забрали- задели за и слеза, слеза бороздит, каждая оставляет след и рисует лицо, как каждое дрожание век, движение бровей, скольжение пальцев ото лба ко рту – думай! Молчи! И рот – говорит, говорит, говорит и проступает форма. Обороты речи оборачиваются изгибами, извивы мыслей щекочут краешки в скрытой улыбке, затверженное отскакивает от зубов, сокровенное скрывается за , ласкается, прижимается языком к нежному небу. Глаза живут, переживают, искрятся, отражают, распахиваются и вспыхивают, щурятся от солнца и всматриваются в темноту ночи, ласкают, любуются, глядеть не хотят и наглядеться не могут. Лицо не выживает, оно вживается в тебя, а ты в него. Своё лицо надо пережить. Заслужить. Оттого некоторые предпочитают пользоваться масками...

©