Один день с бордовым бантом
"Премия Рунета" обрушилась на меня обилием фраков, вечерних платев, начищеными трубами духового оркестра и рыжими усами Романа Трахтенберга, шутившего с приятелем шутки про жопу.
Фотокорры тут и сям моргали вспышками своих фотоаппаратов, а телевизионщики по одному из толпы фраконосцев и светили в глаза софитами.
Элитарные проекты Рунета не спеша занимали свои предопределенные позиции, а рунетовские юнцы, зажмурив глаза, ожидали внезапного восхождения на сетевой олимп. Вальсируя бальными нарядами и блистая запонками на манжетах фраков, премия вежливо приглашала участников торжества за накрахмаленные скатерти.
Щедро намазав бутерброт красной икрой, я слушал ведущего церемонию Молчанова и вкушал "Цезарь" под водочку.
В промежутках между вручениями золотых болванчиков нв сцене кривлялись Киркоров и Буйнов.
Ш а б н и г у р р а т ы российской эстрады группа "На-на" отчаянно старалась показать, что порох-то в пороховницах все еще есть. Гости за столом почему-тол не верили и предпочитали "нанайцам" сочный бифштекс.
Сидевшие неподалеку коллеги из журналов и телеканалов складировали литровые бутылки халявной водки в подарочные сумки и, не моргнув и глазом, заказывали новые.
Но были и приятные моменты.
Один из таких приятных моментов, облаченный в черное кокельное платье, совершенно случайно (ага, конечно) опрокинул на мою белоснежную толстовку недопитый бокал желтого вина. Платье украшал бардовый бант, который как магнит притягивал взгляды проходивших мимо фраконосцев.
Потом под лонг-дринки мы наблыдали за метаморфозой: на сцену номинанты поднимались простыми людьми, а спускались лауреатами государственной премии. Метаморфоза окончилась далеко за полночь, хмель по дороге пропал вместе с визиткой коктельного платья, а в подаренной на церемонии сумке я утром обнаружил свою премию: бутылку шампанского, аккуратно перетянутую бордовым бантом.