Всё ещё лето...
Вдоль дороги продают яблоки. Настоящие яблоки, а не супермаркетовское хрючево, неизвестно с чем скрещенное и в какой химикалии мумифицированное. Настоящие яблоки, с мятыми бочками и чревоточинками. В машине пахнет хлебом и сидром.
В Кулдиге полно народу. На стоянке еле находим одно местечко. Холодный суп в кафешке совсем невкусный.
В Алсунге наткнулись на конкуренцию по-латвийски. Через дорогу друг от друга бабулька и тётушка торгуют домашним кисло-сладким хлебом. Закупились и у одной, и у другой. У бабульки перехватили улетающий навес - ветер надул его, что твой парус. Распополамили купленные ковриги, чтоб никому не было обидно.
В Эдоле - замок и толпа голоногих немецких велотуристов. Галдят чего-то, но внутрь законопослушно не суются. Один, двухметровый, с мохнатенькими ножками. Василискина глядит на него, широко открыв глаза, а после, со шкодливым видом пристраивается рядом - фотографироваться.
В Юркалне обрывистый берег, ветер и сердитое море нефритового цвета. И берег галечный.
Люблю, когда она бегает купаться голышом. Сжимает кулачки, заходя в воду. Как выскакивает потом на берег, вся в крупную мурашку и прозрачных капельках на загорелом животе. И как щурится довольно, словно кошка, уговорившая плошку со сметанкой.
Во время оно Юркалне звалось Феликсберг - Счастливая гора.
У счастья вкус яблок.