Это цитата сообщения lj_gilliland Оригинальное сообщение

Как пишет, стервец, как пишет! Душу из меня вынает - так пишет. Такой русский смаковать, как вино. И смешно и радостно. "Некоторое время буду, вероятно, записывать свои уже подзабытые ощущения от работы.

Конечно, если бы я катал по шатким мокрым доскам тачки с отвальным грунтом весь световой день в ожидании вечерней баланды , то записывать мне бы свои впечатления было затруднительно. В минуты неожиданного отдыха ( нормировщика станиной пришибло насмерть или порезали кого из капризного блатного озорства) я бы не кидался к огрызку карандаша и селёдочной бумаге для фиксации пережитого. У меня было бы множество неотложных дел. Я бы мог искать грунь-траву, помогающую при фурункулёзе, или собирал в негнущиеся от стылой ломоты ладони водянистую шикшу, обгладывал лишайник на валуне, длинными ногтями прочёсывал швы на робе.

А так как я надрываюсь до кровавого пота по кабинетам со столами из стекла и хрома, с картинами в чёрных рамах на прозрачных думчатых стенах, то краткая минута для рефлексии у меня найдётся.

Вот, например, моя секретарь Лена.

Она очень восторженная девушка. И считает, что в жизни всегда естьм есто позитиву. Родом она из посёлка Шлюзовой, а там в полноги жить не умеют! Если веселье, то такое, что шлюзы открывают на всю ночь и по фарватеру, на пороги, несутся обезумевшие баржи, врезаясь в пассажирские теплоходы, маленький лобастый буксир ещё пытается отвернуть от неизбежного, команда ещё надеется, уцепившись друг в друга, но зрителям уже всё понятно. Горит разлитая из танкера нефть. Горит и сам танкер, заваливась левым бортом. В Шлюзовом иначе отдыхать не умеют. Звучат песни, визжит гармонь, возносится к небу в чёрных клубах окисляющихся углеводородов колокольный звон. Качаются в верёвочных петлях отец Евдоким и отец Евстихей. Перепуганные цыгане мечутся по переулкам, путаясь в колючей проволоке. Если это свадьба, то в небо дополнительно пускают голубей.
Конечно, такое житьё на людях сказывается всё сильнее от поколения к поколению. Нынешние и клей нюхать перестали. Незачем уже.

Вот и Лена у меня постоянно чему-то радуется.

"Джооон Алексаааандрович! Здесь тааакое случилааась!" Радость! Счастье! И глаза - в полнеба! И носик чуть вздёргивается и морщится, как от весёлой газировки в парке, когда тебе только семь и впереди ещё очень много чего.
Человек неопытный, человек, который плохо знает Лену, увидев такую звенящую красоту, немедленно жаждет прижать её к груди, закружить по осеннему лесу, хохоча от счастья. Бежать, ловко вороша ковёр опавших листьев, к ЗАГСу! Любить и быть любимым! Но я - человек опытный, поэтому, заслыша ленин бубенец, я немедленно молча падаю набок вместе с креслом и ловко перекатываюсь за тяжёлый книжный шкаф. "Что случилась, милая?!", - притворно равнодушно спрашиваешь, трясущимися руками запихивая в подствольный магазин патроны с картечью, - "кому-то понадобилась наша помощь? Давай же, ангелёнок мой, немедленно поспешим её оказывать!" Сам в это время тряско достаешь фальшивые паспорта из панически распахнувшегося сейфа и запихиваешь по карманам, много просыпая на пол, радужные, остро пахнущие бегством пачки. "Джооон Алексаааандрович! Звонили с объекта, там..." А уже можно не слушать. И так понятно, что там, на объекте. Там уже, наверное, в бочке варится прораб, таджики объявили джихад и режут разбежавшихся по стройке кяфиров и шайтанов из УФМС, в гудрон заживо закатывают верещащего представителя архитектурного управления, всё это дело снимает телевидение. К телекамере подскакивает лидер таджикского сопротивления и предъявляет в камеру мой портрет, на котором меня зовут Зульфикар и я в зелёной чалме явственно сомневаюсь в эффективности властной вертикали. "Он! Он поведёт нас!"

В последний раз, когда я слышал еленино ликование, половина правления оказалась в наручниках, а вторая половина, утираясь явками с повинной, давала показания на первую, торопя уставших записывать следователей, особенно упирая голосом на контракты и переводы "...фирмам, имеющим явные признаки анонимности"".

http://gilliland.livejournal.com/169516.html