Замкнутый меж берегов,
Начал подтаивать лёд
В это весеннее утро.
Вода, пробиваясь сквозь землю,
Ощупью ищет дорогу

И вот наконец почуяла долгожданное. Она вдыхала еще и еще, чтобы убедиться, что надежда ее не обманула и она не принимает желаемое за действительное. Но нет, воздух и правда стал свежим и влажным, как первые почки на набухшей ветке, как отзвук от поцелуя в разомлевшем теле. Она наблюдала будто со стороны, как весна постепенно заполняла ее целиком: проникая световой волной от макушки до ступней и кончиков пальцев. И вот она стояла уже не на ледяной земле, а на искрящейся воздушной подушке. Ей хотелось немного побыть сторонним наблюдателем своих перемен, прежде чем весна после длинного зимнего сна придет к ней и завладеет всем ее существом. Она спала так долго и так хотела проснуться. Но ее сон, как верный страж охранял Каменщик. И от других, и от нее самой.
"Почему он так не хочет, чтобы я открыла шторы и увидела, что уже давно наступило утро?" - пронеслось сквозь сон. Но она прекрасно знала ответ - Каменщик не понимал, что сам спит.
Иоздух принес уй сигнал: "Пора!"
"Пора", сказала она себе. Ей стало немножко страшно. Но этот страх был страхом обретения, а не потери. Она оставляла за собой прошлое, зиму, оцепенение сна. И открывала себя будущему, весне, движению. Жизни. Как соскучилась она по этому слову! И пути назад не было...

Она шла домой. В дом, который построил Каменщик. Он собрал его по камешку. Она вдохнула в него душу.Она умела это делать. Все, до чего она дотрагивалась с любовью, оживало.

Каменщику не нравилось, что Дом разговаривает с ней, да и вообще разговаривает. Он хотел сам быть ему хозяином и определять кому и с кем разговаривать.
- Где бы селилась твоя душа, если бы я не построил Дом? Если тебе здесь что-то не нравится, строй сама, - говорил он Фее.
- Так научи меня строить. А я распахну твою душу.
Ответом было молчание.
Когда он не знал, что ответить, он просто молчал. Как будто обращения не было. Часто она просила его:
- Поговори со мной!
Он отвечал:
- Ты же знаешь, я неразговорчивый. Не умею болтать.
- Но я же прошу тебя не поболтать. А поговорить!

Каменщик очень любил зиму. Ни мороз, ни промозглая сырость не проникали внутрь него, потому что он был закрыт. Его самого ограждала от мира броня холода. "Хорошо!" - говорил он. Ему нравилось наблюдать застывшую природу. Он видел в этой временной смерти и отрешенности от мира величественную красоту. Он был так же сам в себе, как зимняя природа, так же безмолвен и законсервирован, и душа его не нуждалась в соприкосновении с другимию. То, что теплилось внутри предназаначалось для внутреннего обогрева. Щели были тщательно заделаны, дверь закрыта. Здесь не ждали гостей. Зимой дверь сужается до четырех стен. А он был человеком зимы.
Фея зимой все время замерзала.Она не могла держать свое тепло внутри. Ей хотелось делить и делиться с тем, что у нее есть. Жизнь для нее была постоянным теплообменом, она не любила барьеры, разделяющие ее с внешним миром. Она была человеком весны, бегущей воды и свежего ветра. Если этого не случалось, она страдала от внутреннего перегрева, и тогда тот, кто был у нее внутри, просто отказывался бросать дрова в топку и значит в ее сердце наступала зима. Каменщик называл это плохим словом "депрессия" и еще плотнее закрывал в их Доме дверь и законопачивал щели.
Когда она просилась в теплые края, он обижался: "Тебе что, не нравится то, что я люблю? Посмотри, как здесь здорорво!" Зима для него была естемтвенным состоянием. Он не понимал, как можно не восхищаться ею, ее простой и логичной красотой, очищенным морозом воздухом без весенних оттенков и послевкусий. Он вообще не любил пряностей и сложных вкусовых сочетаний, витиеватых узоров и костяного фарфора, неуловимой пляски огня свечи в цветном хрустале. Ужин его мечты был сервирован простой белой посудой и бокалами из прозрачного стекла.

Противоречивость и суетность весны, ее наивность и слабость и одновременно сокрушительная сила были слишком сложны для него, чтобы в них разбираться. А ей очень хотелось разбираться во всем. В себе, в мире, в реальности и нереальности.
На все ее вопросы он неизменно отвечал:
- Какие проблемы? Все же хорошо. Зачем мучить себя и меня. Даже не знаю, что тебе ответить. Я сказал то, что сказал. Но я буду думать над тем, чтоты спросила.
- Ты уже много раз мне так говорил.
- Если тебе плохо зимой, значит ты меня не любишь, - этой фразой он неизменно заканчивал все ее разговоры о весне.
Но самое удивительное, что любил-то он ее как раз за весну в ее душе. Он чувствовал, что в ней было нечто, неподвластное его пониманию. Он по двадцать раз перечитывал то, что писала она, говорил, что она обладает редким даром трогать души людей, но так и не смог на самом деле прочитать ни одного ее послания.
- Ты не отсюда, - только и мог сказать он. И за эти слова она была ему благодарна.
- Пойдем со мной, я покажу тебе откуда я, - только так рна могла по-настоящему отблагодарить его.
Но он не понимал, куда она его зовет.
Они были такие разные. Для всех оставалось загадкой, как они оказались рядом. И только они сами знали, что свело их вместе и почему они протянули руки друг к другу.

Шло время. Она смотрела, как он кладет камни, научилась отличать хорошую кладку от плохой, увлеклась отделкой, погрузилась во все тонкости систем охраны и безопасности... И постепенно покрывалась льдом. Зима все глубже проникала в ее тело и душу. Она уже не узнавала себя в зеркале и перестала звать Каменщика на свою родину, с тоской думая, что и ей самой, наверное, уже никогда не придется вернуться в свое волшебное королевство... Но она же была Феей и умела разговаривать с творцом. И у Того, кто ее создал, были на нее другие планы.

Когда однажды ее разбудил ее ангел-хранитель, она не удивилась, потому что ждала вестей, ведь она отправила послание. Фея выскользнула из-под пяти одеял, под которыми никак не могла согреться, оставшись в шелковой ночной рубашке, подвинулась на кровати, чтобы ангел мог присесть рядом и ему было удобно разговаривать с ней. Обхватила руками коленки, положила на них голову и приготовилась слушать. И даже не заметила, как перестала мерзнуть.
- Прежде чем ответить мне, ты должна подумать. Готова ли ты сменить покой на беспокойство, гарантии на риск, долг на свободу, страдание на счастье, зиму на весну?
- Да и еще раз да!
- Не тороопись с ответом. Подумай. В своем решении ты будешь одна. Он тебе не поможет. Он будет ждать, какой выбор сделаешь ты. Он не хочет склонять чашу твоих весов ни в какую сторону. Ему нужен чистый результат.
- Тебя удивляет, что я так быстро отвечаю? Думаешь, это несерьезно? Напрасно. Я понимаю, что я делаю и взвешиваю каждое свое слово. Я уже давно решила эту задачу со многими неизвестными. Неужели на вопрос, умирать или жить кто-то будет медлить с ответом?
- Очень часо так и происходит. Люди думают годами, а многие предпочитают умирание. Они слабы. Он думает, что в тебе тоже есть слабость.
- Я же Фея. Моя слабость не мешает моей силе. Это две стороны моей весны, которая оживляет все на своем пути. То, что ты называешь слабостью, лишь удваивает мою силу. Ты же знаешь, на что я способна в счастье и горе. Лишь бы это была жизнь.


Продолжение следует...