Мы все носим маски. У кого-то эти маски настолько прочно въелись в кожу, так, что почти не отличимы от истинного лица, а у кого-то наоборот, их сотни, тысячи. Для каждого собеседника он найдет какую-то совою. Он не лецимерит, он просто хочет понравится. Потому что он привык нравится всем. А дома, на едине с собой, мы надеваем самую страшную маску - маску себя. И маска эта ужасна. Она вся в кровавых порезах, незатягивающихся язвах... гной, пот, слезы и кровь... все, что нанесла жизнь. И мы кричим от боли, когда она пытается въесться в нашу кожу, сростись с нами навсегда. Мы не хотим надевать её, но не можем. Потому что это - наше истинное, безобразное лицо.
(с)