я себя выгуливаю и кормлю. я замечаю на улицах подростков, которые галдят и не видят ничего вокруг. я их замечаю, значит я уже не они. я замечаю людей, которые меня младше. мне кажется, мы все тянемся друг за другом караваном в пропасть, и те, кто пришёл сюда позже, идут за мной. будущее мира у меня в прошлом. я таскаю своё тело как халат, без халата я очень уязвима, халат позволяет мне кушать сыр. я люблю сыр. он помогает мне заткнуть диалог в голове. на какое-то время.
когда я была маленькой-маленькой я думала что когда я стану большой-большой, я наконец-то стану собой, то есть всё будет стабильно и определено, неизменный и знакомый пейзаж за окном - степь, степь... желание аристотелевского характера: втиснуть себя в формочку в виде ёлочки и сделать их себя вечный кулич. вот я выросла, а пейзаж такой ебанутый, всё взрывается, зарождается, воскресает, воспламеняется, устаревает, снова заплёскивает, отступает - люди исчезают из жизни как иероглифы на песке, но приходят новые, и вот это превращается в извращённый способ медитации - глядеть, как та условность, которую я называла собой, течёт и меняется, и ничего не остаётся, кроме того мусора, который я успеваю выкинуть в окружающий мир. я хочу любить,чтобы забыть об усталости и необходимости, хочу уставать, чтобы любовь была мне отдыхом, хочу необходимости, чтобы совсем не превратиться в желе.... я ненавижу фигуры речи, птеродактиль, я за вас не должна отвечать ведь поэтому буду писать рододендрон и утка и квас и между тем и раджа и вырицы и сам себе дятел и цунами
я сгусток привычек.