В колонках играет - Oomph! - Augen Auf

И отчего мне все время кажется,
Что мне нужно только других догонять?
И что в голове моей никогда ничего не свяжется,
Если нового туда не доставить?

Снова слово, интригующе-страшно,
Пальцы бьют по кнопкам пластмассы черной,
Я найду ещё один ответ скучный и долгий,
С иллюстрацией, ответ номер стапятидесятимиллионный.

И с уверенностью большого и железного танка,
Прорубая себе самому дорогу в лес,
Я ступаю и ступаю по буквам и полуинтересным фактам,
Забывая, зачем я собственно в них залез.

Быть на уровне общей планки:
Не на носочках стоять и смущенно улыбаться,
А широко губы расправив уверенно пялиться,
И на вопрос отвечать раскрепощенно данно.

Да, я знаю что мне это может быть скучно,
И я теряюсь ежесекундно в своих увлечениях,
Но мне с каждым человеком общаться нужно,
Чтобы понять основы и законы твари небесной поведения.

"Позвольте спросить вас, как ваше имя?
И чем вы собственно занимаетесь?
О, это же интересно, и давно вы в этом купаетесь?
Чудно! Прекрасно, я знаю, я пробовал. Потом со мной попрощаетесь."

Город оргомный, черная мокрая скала.
Милльон душ, и половина мертвые,
И мне каждого нужно понять и везде быть своим,
Англичанином с чашкой чая гулять у Биг-Бена, который высится в Лондоне.

Что темные переулки и мертвых собак трупики,
Что фуршет на пару сотен персон,
Элегантно хожу в своих черных туфельках,
Или в кроссовках заляпываю чей-то двор.

И протягивают бутылку с жидкостью, и самокрутку,
И скажут - "на, затянись, полетай!"
А я попробую с лицом уверенно-наивным,
И добавлю - "да чё там, нам не привыкать!"

А потом, после всей это чертовой матери,
Скинув сотню порванных лиц и образов,
Плюхнусь на диван, снова один, не занятый,
Разревусь и догрызу последнюю рожу.

Четко по ежедневному расписанию я снова запутаюсь,
И снова приснится необъяснимое "просто",
И с надеждой всего этого дерьма не накушаться,
Я четко и определенно не забуду где я и кто я.

Нате, смотрите, жители мегаполиса,
Видите, какая сложная жизнь варится на кухне?
Человеку простого сильно хочется,
А он от простого только бежит, ложкой мешая мысли в супе!

Тысячи лиц и за всеми история,
Жизни, события, годы и дни,
Хочется знать всё, что только влезет в голову,
Только нужный размер подобрать и присоединить!

И останется мне снова ждать правильного угла поворота,
Когда зубы до треска в челюсти зажав,
Скажу наконец: "иди к черту, разум треклятый",
И во весь широкий рот закричать - "какой же ты, мир, непонятный подлец!"