Я просыпаюсь от яркого света. Занавеска открыта, и солнце бьет мне в лицо. Рита лежит на моей руке. Еще спит. Она и утром хорошо выглядит. Я слабо помню окончание вчерашнего вечера, но ощущения приятные. Рита мне нравится. Кажется, и вчера вечером она мне нравилась. У нее кривые зубы и слегка дебильная челюсть. Вчера она много смеялась. Но сейчас она спит, и потому очень красива. Я убираю руку из-под ее головы, но она не просыпается. Придется ее растолкать, потому что мне скучно просто так валяться.
Разбудить Риту я не успеваю, потому что в другой комнате что-то страшно грохнуло. Посыпалось стекло. Окно или зеркало. Что-то эти идиоты завалили. Мне лень вставать проверять. Разбилось, так разбилось.
Дверь открывается, и в комнату вползает Орел, почему-то завернутый в простыню как в бане. Он садится на кровать.
- Что-то меня трусит всего. А вы как тут?
Рита проснулась и смотрит на нас.
- Пиво осталось? - спрашиваю я.
- Какое там. Водка осталась.
Я встаю потихоньку и иду в ванную умываться. Вода ржавая. Затем иду в комнату. Все уже проснулись, но выглядят препаршиво. Серый с Валерой сидят как две мумии, уставившись в телевизор. Я ищу глазами следы того, что здесь пять минут назад разбилось. Окна целы, зеркало на месте. Какое-то наваждение. Что-то ведь точно разбилось.
- Что вы тут завалили? - спрашиваю.
Серый не двигается. Валера лениво поворачивается ко мне.
- О чем ты?
- Что-то здесь разбилось.
- Когда это?
- Только что. Я слышал.
Серый с Валерой переглядываются.
- Это бывает, - говорит Серый, - Наутро. Слуховые галлюцинации.
- Это кино, - Валера тычет пальцем в экран телевизора, - Там стекло упало на мужика. Мужику гайки.
- Какие гайки? Я же слышал, что в комнате что-то разбилось.
- Моей бабушке когда-то подарили будильник, - вдруг заявляет Серый, - новой конструкции, с модным звоном. Она его не проверила и завела на ночь. А когда он зазвонил, бабушка начала бегать по дому, кричать и тащить всех в подвал. Она подумала, что это налет английской авиации.
- Немецкой, - поправляет Валера.
- Чего немецкой? – тупо смотрит на него Серый.
- Авиации немецкой.
- Какого хуя немецкой?
- А с кем война была? С немцами.
- Похуй с кем война была. Бабушка была в Германии. А авиация была английская.
- Бабушка значит в Германии, а авиация английская? - это Рита. Стоит, курва, в дверях и улыбается. Рядом Орел в простыне. Тоже давит лыбу.
- Да нескладуха получается, ухмыляется он.
- А хули непонятного? – Серый кажется немного смущенным, - Война с кем была?
- Война была с немцами, - успокаиваю я его, - Однозначно.
- Ну тогда и авиация немецкая, - говорит Серый, - Раз война была с немцами, то и авиация была немецкая.
- А хули ты говорил, что английская? – не отстает Валера.
- Кто, блять, говорил? Это не я говорил. Это бабушка говорила. Она старенькая.
- А с другой стороны, - задумчиво говорит Орел, - Если бабушка была в Германии, то какого хуя немецкая авиация там делала налеты?
- Спиздела бабушка, - ехидничает Валера, - Не была она ни в какой Германии.
- Как это не была, - Серый напрягается, - Была. В городе Магдебурге, бля буду. Я понял, это была советская авиация.
- В натуре, - соглашается с ним Орел, - Советская. Моему деду советская авиация два пальца отстрелила. Сверху не видно ж нихуя: дед это или не дед. Может это фашист.
- А какого хуя советской авиации было стрелять по твоему деду? – Серый, кажется рад, что разговор перешел с его бабушки на чьего-то деда.
- Ну хули, - разводит руками Орел, - Дед идет себе спокойно, видит самолет летит советский. Со звездами, как полагается. Покрышкин, блять. Ну, блять, дед обрадовался, типа, начал руками махать, а тот как хуйнет по нему с пулемета, деду два пальца и срезало, еле успел в канаву сканать.
- Бля, это полный писдец, - Рита садится на корточки у стенки и истерически смеется, - Мальчики дайте мне водки. Меня щас вырвет.
- Нету водки, - в один голос говорят Серый с Валерой.
- Та иди ты нахуй, - говорит Орел.
- Бля, как нету водки? – говорю я.
- Та хуй с ней, с водкой. Тебе Рита понравилась? - спрашивает Орел,
- Понравилась, - говорю я.
- Видишь, чем я жертвую ради тебя.
- Прямо, как старший брат
- Просто она мне осточертела.
- Спасибо.
- Да не за что.
- Козлы, - это Рита.
- Я понял. Это была английская авиация, - говорит Серый, - Какого хуя советской авиации стрелять по твоему деду?