Странное дело.
     С одной стороны, складывается ощущение, что смертисты по-своему правы и что психика человека действительно запрограммирована на более или менее определённый жизненный срок. С течением времени все впечатления приедаются. Ты становишься более пошлым. Вначале в мыслях, а затем и в приватном общении ты перестаёшь стесняться определённой лексики даже перед самим собой. Ты утрачиваешь веру в возможность Вечной Любви, без которой даже Любить Здесь и Сейчас не особенно удачно получается. Тебе становятся безразличны Высокие Стандарты Поведения и твоя тень в чужих глазах.
     С другой стороны, иногда, когда я погружаюсь во тьму чужих мемуаров или выхожу глубокой ночью на улицу, у меня возникает ощущение, что жизнь неисчерпаема и многомерна. Что за каждым тускло светящимся окошком — история, которую целиком никогда не постичь. Что мне никогда не побывать в Париже, не побывать в Брюсселе, не покататься ночью на мотоцикле или речном катере, не проснуться посреди студенческого общежития в обнимку с тремя одногруппницами, не провезти контрабандой через границу акцизно-алкогольный груз. Часть этих возможностей уже отсеяна возрастом, часть — находится в процессе отсева.
     Впрочем, даже живи я вечно, смог бы ли я реализовать их все?
     Чтобы испытать некоторые из этих впечатлений так, как полагается, следует обладать незамутнённой наивностью юности. Если у тебя не было Первой Любви в подобающий срок — даже медицинская процедура по омолаживанию не поможет тебе испытать её.
     Ту Первую Любовь.
     Правда, взамен ты можешь испытать какую-нибудь другую Первую Любовь. Между взрослыми циничными людьми также иногда происходят вспышки страстей и неожиданные самооткрытия, но это не будет равнозначной компенсацией упущенного. Лучшей или худшей — возможно, равнозначной — нет.
     Упущенное исчезает навсегда.
     Больная тема, в особенности для меня. Мой образ жизни никогда не был особенно активным, поскольку в силу свойственных мне психофизиологических качеств я даже мысленно никогда не рассматривал альтернативы «ринуться вниз по реке на байдарке» или «завязать знакомство с сомнительной компанией». Я не люблю игры, которые я не могу мысленно проследить наперёд хотя бы на два хода, между тем в силу упомянутых особенностей моего мозга чуть менее чем вся жизнь состоит для меня из подобных игр.
     Человек в футляре.
     Которому никогда не услышать шорох звёзд.
     Делая то, чего никогда не делал, я теряю все свои маски и оказываюсь наравне с теми, кто вообще никогда ничего не добивался — даже в столь абстрактной сфере, как любомудрские словосплетения. Возвращение в детский сад как плата за расширение своей жизни на ещё одну грань? С этим можно было бы согласиться, не будь между гранями вообще никакой связи. Но король, копающий грядки, может испытать неловкость при мысли, что его за этим способны обнаружить придворные.
     Так стоит ли человеку жить вечно?
     Наверное, да. Чем дольше ты живёшь, тем больше шансов на изменение твоей жизни, хотя бы даже случайное. Тогда, быть может, через пару столетий я соберусь с силой духа, сяду за руль мотоцикла и прокачусь по ночному Парижу.
     Забавно.
     В среде современных трансгуманистов принято представлять общество победившего бессмертия как общество полной прозрачности, где ни от кого нельзя скрыться и ничего нельзя утаить. Мне же сейчас, наоборот, показалось, что в этом обществе будет множество желающих стереть свою Личную Историю и начать жизнь сызнова.
     Посмотрим.
     Может быть, как в одной из песен музыканта-трансгуманиста Аргонова, мы все в итоге итогов сольёмся в единый Океан, разделив между собою все свои воспоминания. Тогда даже лузеры и неудачники смогут насладиться памятью об оргиях со множеством студенток и незаконных путешествиях по контрабандистским маршрутам.
     Всё станет всем.
     Правда, по мнению некоторых, это будет тупиком эволюции и окончанием прогресса. Но есть ли смысл в прогрессе, если единственным стимулом к нему может быть лишь насилие внешней среды?
     Смысл, как известно, категория субъективная.