Мне приходилось видеть немало неудачных экранизаций от слишком «авторского» видения до банального непонимания. Но это же просто ужас. Экранизация гениального произведения – задача всегда непростая. Надо прочувствовать его, понять идею автора, а потом еще и умудриться эту идею донести чередой зрительных образов.

Начнем с того, что следование БУКВЕ книги вовсе не гарантирует попадание в ее ДУХ. Цитировать через каждые пять минут целые абзацы еще не значит экранизировать.

Для начала о простом – об историческом фоне, на котором развивается действие. Впечатление от книги – да, вот как-то так оно и было. Приятного, конечно, мало (но тому, кто штурмовал Броделя, это не ново и не страшно), но не более того. А как показан процесс смены общественного сознания, стереотипов, менталитета, стиля жизни – через каких-то пятьдесят лет Европу будет просто не узнать – сама суть Раннего Нового времени в Европе! Читая книгу, это чувствуешь. Не просто видишь процесс разложения, ухода в прошлое господствовавшей веками сословной системы – чувствуешь, что испытывал человек, выбитый из привычной среды, среды, в которой веками существовали его предки. Изменение (даже не прогресс, а просто изменение чего бы то ни было) само по себе было новым страшным явлением, которое внезапно вторглось в жизнь людей.

А фильм? Раннего Нового времени я там просто не увидела. Черт с ним, это трудно показать на экране. Но зачем же столько грязи-то? Убийственный натурализм. Из серии, чем противнее и отвратительнее, тем лучше. Книга, вообще-то, не об этом. Зачем выносить грязь на первый план? Я не призываю вымарывать все, что неприятно глазу, но и нарочито выпячивать незачем. Быть может тем, кто не сталкивался с грязью (в прямом и переносном смысле), это интересно, «типа нервы пощекотать».

Теперь о главном и более сложном. Главный герой. Центральная фигура книги и фильма. Как можно ТАК не попасть в образ?! У Зюскинда это человек – урод, лишенный человеческих эмоций, но наделенный удивительным обонянием. Вот отсюда все и происходит: он не чувствует так, как окружающие. Он убивает, не отдавая себе отчета в этом, не зная ценности человеческой жизни, не зная жалости. Не со зла, не из жестокости – а потому что он не осознает это так, как остальные люди. Человек, не воспринимающий визуальные образы. Он живет в своем мире, в мире запахов. Только они для него реальны. Все остальное – средство. И в книге об этом говорится прямо. Гренуй, любующийся девушкой, перед тем, как нанести удар – это нонсенс. Этого не может быть по определению.

А Гренуй, в конце фильма, возжелавший человеческой любви и представивший себе, как он склоняет голову на плечо к одной из убитых им девушек?! Гренуй Зюскинда не знает, что такое любовь. Он не умеет мыслить абстракциями, а любовь абстрактна. Он не воспринимает женщин, только их запах. Как он может мечтать о любви женщины?!

Получив заветный запах, он, естественно, испытывает кризис. Он ненавидит и не понимает людей, среди которых живет. Своей великой цели он тоже уже добился – нашел и поймал тот самый заветный запах. Но это же кризис совсем другого характера.

А сцену оргии на площади Грасса, вместо казни Гренуя даже комментировать не хочется. Видимо, создатели фильма не знают, чем отличается всеобщее бурное веселье от оргии.

После просмотра ощущение одно – время потрачено зря. Не радует даже то, что теперь можно со снобистскими нотками в голосе говорить «а я смотрела «Парфюмера». Об этом вообще лучше умалчивать.