Всякая история хочет стать рассказанной, как всякое семечко хочет прорасти. Когда человек носит в себе слишком много нерассказанных историй, он начинает сутулиться, голова его ноет по утрам, а сны начинают повторяться — одно и то же, из ночи в ночь, сущий кошмар! Но вам повезло: вы встретили людей, готовых слушать вас бесконечно, хоть три вечности кряду.

...чтобы мы отдали себя на волю случая, позволили событиям происходить без нашего активного вмешательства. Так мы демонстрируем свое доверие этой земле и судьбе в целом. Доверять судьбе — высокое искусство; чем больше власти и ответственности у человека, тем меньше у него шансов этим искусством овладеть: все сам, все под контролем... Мы твердо усвоили, что ответственность за все происходящее лежит на нас и ни на ком больше. А это, оказывается, чушь собачья…

Никогда не знаешь заранее, во что превратишься...

Люди часто врут по мелочам только потому, что говорить правду слишком хлопотно, и я — не исключение.

...встанешь невольно на точку зрения противника, а потом глядишь — никакого противника уже и в помине нет.

Я всегда говорю правду и только правду; другое дело, что правд у меня очень много — на все случаи жизни. Я сам свято верю в любую чушь, слетающую с моих губ, — верить то верю, но не дольше пяти минут. Потом использованную по назначению правду следует забыть навсегда — за ненадобностью. Не сделать бывшую правду текущим враньем, а именно забыть. Это важное уточнение.

...тот, кому ни разу не доводилось стать чем то иным, вообще ничего не знает ни о жизни, ни о себе, а невежество, как известно, хуже греха. ...слово «невежество» имеет отчетливый привкус копченой селедки, «хуже» смахивает на черный вязкий ржаной хлеб, а хрустящий «грех», надо понимать, впитал в себя всю сладость и остроту репчатого лука.