Как-то раз... мы (я, юзер Затворник и ..тоже юзер Тимофей) искали места, где бы посидеть и попить пивка. Какую-нибудь, знаете ли, рядышком-с-улицей-Рубинштейна-лавочку, то есть предмет, коего, как мне кажется, не бывает вообще в природе. В процессе унылого шатания по лысым фонтанным дворам у меня появилась мысль.
«А может... на крышу?» - спросил я дрогнувшим голосом, после чего, оценив нечто маниакальное в моём взгляде, мои спутники вслед за мной некоторое время молча, не возражая, спускались-поднимались закрученными лестницами, трясли жуткие двери с амбарными замками, прислушивались к полу-вымышленным шумам в квартирах, где обитали почти что мифические существа - спят ли? Или, как рыбы, из своих пыльных и прохладных аквариумов будут по очереди выныривать....опять я за цитаты взялся! Наконец, мы обрели чёрную-чёрную витиеватую лестницу длиной чуть ли не в вечность, хотя на самделе этажей в семь, которая заканчивалась лучом из разбитого окна. Это было очень красиво. На этаже также были: помойка, запустение, тишь, наглухо закрытая дверь в пустую квартиру со сквозняком и вторая очень древняя дверь, рядом с которой кто-то лет 50 назад написал фломастером: «Зайцевы». Я бездумно нажал пару раз на звонок - мне понравилось, как он шелестит там, далеко... «Наверное, там жил когда-то дедушка, сошёл с ума и умер», - сказал Затворник. Прошла минута, наверное, и в глубине квартиры Зайцевых раздались шаги, возня и глуховатый лязг семи замков. «Жаворонок! Что ты наделал! Ты воскресил сумасшедшего дедушку!» Я в ужасе бросился было бежать, но поздно. Покойный оказался бледным бородатым дяденькой, который, скорее всего, никогда ничему не удивлялся. Он молча глянул на нас и после наших судорожных извинений так же молча захлопнул дверь. Мы снова остались одни - будто бы навеки. Мы пили ленинградское пиво и болтали, а мне всё не сиделось, всё тянуло наверх. Однако у моих собеседников было нелётное настроение - оба отказались лезть в оконную дыру, даже после того, как мы употребили унутрь немножко душистого соснового дыма.
«Лично мы не хотим», - сказали мне, - «А ты, Жаворонок, если хочешь, лезь».
«Странные люди», - подумал я и через пару дней одним ветреным вечером, вдохновлённый концертом РиГов в библиотеке, залез.
Там было хорошо. Там ветер весело играл волосами и рукавами, там тихонько дребезжали старенькие флюгеры... или не флюгеры... что-то такое старенькое, в общем, дребезжало... В воздухе пахло извёсткой и солью, ах, романтика! «Крышный ребёнок... мм... слова забыл.. взял псевдонимом фамилию Карлсон!» Шляясь туда-сюда по близлежащим крышам и наслаждаясь полнейшим одиночеством, я один раз чуть не упал в квадратный колодец - четыре стены с чёрными окнами, а внизу тьма. Вернее, когда я через что-то перелез и вдруг оказался на краю, меня туда, во тьму, чуть не сдуло ветром. Вы там осторожнее. Я спустился через чердак в другой парадняк, где было открытое прямоугольное отверстие, ведущее прямо на лесенку. Пройдя сквозь кодовый замок в парадняке и кодовый же замок на воротах в арку, я очутился на улице Ломоносова, вот и весь сказ.

Адрес крыши: Фонтанка, 64, правая, ближайшая к арке, угловая парадная, последний этаж, незастеклённое -) окошко.
Будьте, пожалуйста, умницами: я этой крышей очень дорожу. Прям родная она мне...