Мобильный LiveInternet Мои впечатления от первой вылазки на крышу

Авторизация

Дневник Питерские_крыши Лента друзей - Дневник - Полная версия Светлая_Лана (Питерские_крыши)

Мои впечатления от первой вылазки на крышу 14-10-2009 02:38 к комментариям - к полной версии - понравилось!

Не знаю, интересно это кому-нибудь или нет... Но вот пост из моего Дневника целиком :-) Под катом - потому что длинно и с фотографиями.

Высота.

Я, сидя на крыше, не ниже, не выше,

Решил все давно, но есть одно но - тебе все равно.

Я, сидя на крыше, в сто раз к тебе ближе.

А ты, как назло, не смотришь в окно - тебе все равно.

(с) Максим Леонидов

Крыши в Питере – совершенно особая тема. Не знаю, как в других городах нашей огромной Родины, но в Северной столицы вопрос «А пошли на крышу?» никогда и ни у кого не вызовет реакции «Зачем?», «Ты что, больной?» и так далее. Крыши – почти культовое увлечение продвинутой молодежи. Причем последние лет этак тридцать как минимум. Хотя, как знать, быть может, романтика крыш вдохновляла не только Цоя, но еще Александра Сергеевича Пушкина? Так или нет – в любом случае солнце русской поэзии остался бы неравнодушен к подобному времяпрепровождению. Ведь что может быть прекраснее, чем Петербург с высоты птичьего полета, дымоходы, антенны, кошки и такое близкое небо?..

Болеть крышами модно. Так же, как состоять в десятках групп ВКонтакте вроде «Крыши Петербурга», завистливо рассматривать фотографии друзей в социальных сетях и по секрету спрашивать у них адресок открытого чердака. Этого добра как раз в дефиците. С путешественниками по крышам всячески борется милиция и родители, но ни те, ни другие не преуспевают.

Сходить на крышу я хотела давно. Но хотела так, «В теории, когда-нибудь, когда я стану большой и самостоятельной»… Наверное, так бы никогда и не продвинулась, кабы Лена, бывшая одноклассница, не пристала ко мне с заманчивым предложением совершить вылазку. Я долго ломаться не стала. Лена тут же нашла три адреса теоретически открытых крыш, и мы стали готовиться к походу. Готовились мы почти две недели, и за это время обросли целым клубом стремящихся попасть на крышу. Против нас было все: то учеба у Лены, то неудобная пара у меня, то проливные дожди, вознамерившиеся, казалось, затопить наш город обратно до состояния болота.

Наконец сегодняшним утром Лена мне позвонила и радостно сообщила, что у нее отменили пары и она совершенно свободна. Я в пятницу вообще выходная, поэтому тут же схватила телефон и принялась названивать всем, прежде желавшим присоединиться к нам. Суслик отказалась, потому что была усталая и хотела спать, зато Катище с радостью приняла предложение. Я хотела предложить еще Паше, но он, конечно, погряз в медицине и никак не мог вырваться из омута занятий. Набор путешественников мы укомплектовали моим эльфийским другом Янищем (она как раз гуляла где-то со своей подругой Полиной, которая тоже с радостью вступила в наши ряды), и в таком незамысловатом составе выдвинулись навстречу приключениям!

Мы с Катькой, разумеется, опоздали, заставив бедную Лену мерзнуть в метро. Зато встретили по пути Ксюшу Гр***ну – тоже одноклассницу. Я лично сразу же посчитала это добрым знаком…

Искомая крыша располагалась аж на Фрунзенской, что от нашего забытого цивилизацией Большевиков находится на очень приличном расстоянии. Добрались-то мы без приключений до станции, на выходе пересеклись с Яной и Полиной, и двинули на поиск Седьмой Красноармейской улицы. Вот объясните мне, зачем одинаково называть целых ДЕВЯТЬ улиц, да еще и педантично располагать их друг за другом? Отсутствие фантазии или потуги на оригинальность? Я умолчу про шесть Советских улиц. Их извиняет хотя бы то, что они находятся в разных частях города. Мы долго и упорно чесали по Московскому проспекту, пока наконец не нашли нужную улицу, а на ней – и необходимый 24-ый дом.

Это оказался банальный двор-колодец, каких в нашем прекрасном городе ни один. Окна, еще стеклянные, немигающими глазами смотрели на нас, а мы в нерешительности уставились на дверь подъезда. Оный оказался под надежной защитой кнопочного замка. Знаете, такого типа, где зажимаешь три кнопочки одновременно, и дверь открывается? Катя дернула дверь, но она не поддалась. Все в нерешительности застыли.

- Да вы что, не знаете, как это делается, что ли? – растолкала я и принялась вглядываться замок, пытаясь оценить степень потертости кнопочек. Катя меня опередила, выбрав нужную комбинацию и отворив дверь.

Подъезд тоже ничем не отличался от обычного питерского подъезда старого фонда. Сыро, пахнет кошками, узкая-узкая лестница. Старенькие двери. Почему-то много строительного мусора. Мы почти взбежали до шестого этажа, поднялись еще на два пролета… Эврика! Вот и дверь на чердак! И – о чудо – она оказалась не заперта, а лишь прикрыта, а для надежности приперта кирпичом.

- Как все просто, - пробормотала Яна, последней влезая в черный проем.

Все и правда оказалось даже слишком просто. Ходаки на крышу передавали секреты открытых чердаков, как какую-то редкость, описывали сложности и уловки, а тут всего-то оказалось и нужно, что взломать банальный замок и отодвинуть кирпич, и ты в святая-святых – на чердаке.

На чердаке оказалось темно, хоть глаз выколи. Даже слишком. Передвигаться приходилось на ощупь, со всеми мерами предосторожностями. Пол оказался усыпан какими-то странными предметами, и освещали их исключительно редкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь щели в крыше, да дисплеи наших телефонов. Я в этот момент подумала, что мы похожи на группу каких-нибудь охотников за привидениями: такие же серьезные, собранные, деловые… Чтобы продвигаться по этой пресеченной местности, нам приходилось то пригибаться, то проходить по каким-то мостикам из досок, то вопить друг другу «Осторожно, ступенька!». Выход на крышу выглядел, как маленькая-маленькая дверка, к которой вела ненадежная лесенка. У основания последней валялась забытая кем-то гитара. Романтика…

Дверь на непосредственно крышу поддалась без проблем (ей явно не единожды уже пользовались), Полина толкнула ее вперед и исчезла в квадрате света, прорезавшего чердачный мрак…

В лицо пахнуло свободой и солнцем. Первые шаги по пологому склону крыши я делала едва ли не с паникой, но страх привычно улегся, уступив восторгу. Как только подошва моих кедов соприкоснулась с жестью, покрывавшей крышу, я поняла, что счастлива. Счастлива до ужаса, до кошмара, до визга, до беспричинного смеха…

Крыша оказалась довольно крутой, с часто выступающими дымоходами, волнами поднимающимися у самого обрыва коньками. Открывался фантастический вид на Троицкий Собор с одной стороны и какой-то другой храм – с другой. Прямо нам в лицо улыбалось заходящее солнце.

Разумеется, из сумки тут же был извлечен фотоаппарат, и началась его нещадная за этот день эксплуатация…

Мы быстро покинули выход на чердак и устремились к западному краю. Там был потрясающей красоты подъем, с которого открывался еще более прекрасный вид – на наш маленький северный рай, видимый, как на ладони. Множество жестяных крыш вдали, крыши церквей, антенны и вечерние облака где-то в конце…

Яна с Леной опасно балансировали на самом коньке, под которым была настоящая пропасть. Я на нее залезала методом «упор-лежа – упор-сидя», посидела немного наверху и слезла, от греха подальше, вернее – скатилась по жести, как по горке. Одновременно с этим пришла мысль о том, что стирать джинсы перед этим походом, наверное, было совсем уж глупой идеей…

Мы походили по крыше минут сорок, пока внизу не зазвучал явно и отчетливо мусоровоз, в смысле – сирена милицейской машины. Мы убоялись того, что менты сейчас увидят нашу живописную группу и придут снимать нас вниз, поэтому заторопились к выходу. Да там еще и какие-то работники ЖЭКа внизу что-то крикнули…

Но мы не удержались. С чердака извлекли все-таки на свет божий лежавшую там гитару. Она оказалась совсем древней, наверное, застала еще расцвет групп «Алиса» и «Кино». Слой пыли покрывал корпус с остатками лакировки, струны печально обвисли заржавевшими нитками. А еще гитара оказалась совсем маленькая, раза в полтора меньше обычной. Я не удержалась и, усевшись с инструментом на крыше, прислонившись к пролазу на чердак, исполнила это вечное «А-а-а-а я милова-а-а-а… Узнаю-ю-ю-ю… А па паходке!!! Он носит… Носит брюки… ГАЛИФЕ-Е-Е-Е!!!»

Короткое преодоление чердачных препятствий, лестница – и все, потрясающее приключение кончилось так же быстро, как и началось. Нам стало немного грустно. И утешились мы только тогда, когда Лена вспомнила адрес второй крыши, о которой ей удалось разузнать…

Запаса энергии нам было не занимать, поэтому дружным шагом, распевая Сукачева и чеканя шаг, мы двинули к метро. Вторая крыша дислоцировалась на Московских Воротах… Причем как к ней идти, Лена представляла, но адреса не знала. Но это делало наше приключение только острее!

Осенью удивительно быстро холодает. Когда мы садились в метро, было еще тепло и светили последние лучи солнца, а когда поднялись из подземелья на свет божий – вовсю господствовал северный пробирающий ветер, а на синеющем небе слабо светилась робкая луна. Самое удобное время, чтобы пойти, проветрится на верхотуру…

Нужный дом мы нашли быстро. Вернее – дома. Лена по нужным приметам нашла пять абсолютно одинаковых построек, стоявших как по линеечке друг за другом. И все подъезды были закрыты домофонами.

- Ну, у кого самый наглый и похожий на почтальона голос? – деловито поинтересовалась Полина.

В этот самый момент в подъезд дома напротив вошел какой-то молодой человек, отперев дверь ключом. В три прыжка Янка достигла двери, и успела поймать ее тогда, когда она чуть-чуть, на один волосок не захлопнулась. Мы облегченно вздохнули.

Второй за сегодня подъезд оказался чище, просторнее и в нем даже был лифт. Правда, он был очень допотопный, еще располагавшийся в клетке, выпирающей на улицу. А при попытке открыть дверь шахты в оной что-то грохнуло, так что мы не рискнули воспользоваться реликтом.

Высшие силы сегодня явно нам благоволили, потому что, вы не поверите, второй чердак тоже оказался открытым! Причем еще и оказался куда более просторным, чистым и светлым. Так что выход на крышу на сей раз мы нашли без неприятных последствий. На прошлом чердаке Катище умудрилась обо что-то споткнуться и ударить ногу, а здесь мы без проблем выползли на крышу. И встретились лицом к лицу с бледнолицей сестрой помянутого солнца – тихой луной.

Луна светила робко, как бы еще не совсем веря, что пришло ее время. Небо, серовато-голубое, неожиданно стало ниже и холоднее. Внизу, по краям улиц, засветились первые оранжевые огоньки фонарей. Окна соседнего дома были так близко, что, казалось, мы можем посмотреть новости по телевизору, паранормально мерцающему сквозь занавески.

Похолодало довольно ощутимо. Жесть стала просто ледяной, ветерок пробирал. Но нам не помешало это облюбовать самый высокий конек, и, усевшись на нем, любоваться антеннами и луной. Этот вид я не забуду никогда, наверное.

Фотографии было делать довольно тяжело, но те, что получились – получились просто прекрасно. Без вспышки небо сохраняло свой цвет, но все на его фоне оказалось смазанным и нечетким, а со вспышкой небо казалось уже по ночному черным.

- Господа, я поздравляю вас! Мы только что встретили ночь на крыше, - обрадовано заявила я, когда сумрак наполз еще больше, а луна светила все ярче и ярче. То тут, то там над крышей вспыхивали звезды. Это был потрясающий питерский вечер, насквозь пропитанный севером, ветром и наполненный грохотом жести под нашими ногами.

Мы провели бы там много времени, кабы ветер быстро не загнал нас на чердак, а оттуда – вниз, в мир обычных людей, далеких от культуры продвинутых руферов, которыми мы непременно станем в недалеком будущем.

В метро наше общество любителей крыш распалось: Яна вышла на Технологическом Институте, а мы – на Сенной, оставив Полину добираться дальше одной. Но мы остались в восторге не только от дня, но еще и от друг друга, поэтому клятвенно пообещали в самое ближайшее время повторить.

Что может быть прекраснее, чем брести в осенних промозглых сумерках в компании приятных людей прямо в любимую забегаловку? Почти опустевший вечером «Пироговый Дворик» встретил нас приятным теплом и целом ассортиментом вкуснейших пирогов. Заказав по два куска от голода и по чашке горячего чая (руки уже практически потеряли чувствительность!) мы заняли лучший столик у окна. Услужливый молодой человек, заигрывая с Катищем, поджег плавающую в стакане с водой свечку на столе. И, держа в руках золотистый огонек и любуясь тем, как огонь переливается в воде, я неожиданно подумала о том, что все, что мы сегодня пережили – это очень здорово. Крыши, ветер, фонари, пирог с корицей, свечи в кафе – это такой уютный, почти фраевский романтизм.

И вдруг стало так просто и тепло.

Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.