Ужасно хочется снова в сентябрь две тысячи пятого. Та осень остаётся самой яркой и солнечной осенью моей жизни. Когда я вспоминаю синее небо, хрупкий лёд и только начинающие опадать листья, хочется выть. Мне очень нужно то солнце и старый кассетный плеер, ещё не убитые берцы и сопки.

У той осени был какой-то особенный запах, в ней было что-то, что врезалось в память и не отпускает до сих пор. Тогда я работал в газете, получал копейки, но при том был, пожалуй даже счастливее себя нынешнего. Или это мне сейчас так просто кажется... Но как бы то ни было, я не жалею ни о чём. Совершенно ни о чём. Смотрю на того себя со стороны и понимаю, что наверное, не соверши я тогда каких-то ошибок или поступков, то фиг бы сидел сейчас в Петербурге, всё получилось бы по-другому, но я ведь зарекался, трижды зарекался от сослагательного наклонения.  Ненавистное "Если бы...". Упущенные шансы и неиспользованные возможности.

В последнее время я почему-то очень часто вспоминаю тот период. Как будто он сам выплыл из глубин памяти для того, чтобы я что-то понял или вспомнил. И это очень важно.

Кстати, шесть дней назад исполнилось три года со дня первой записи в этом дневнике. А я как-то почти не обратил внимания.