"ну пожалуйста, ну ещё пять минуточек," - упрашиваю я брата детским лепетом; он нехотя и ворча себе под нос: "17 лет, скоро уже 18...", раскачивает меня на единственных качелях в округе, на которые до сих пор приходится запрыгивать.
в детстве я всегда мечтала дорасти до 170, читала интервью и досье на разных актёров, и когда видела, что у кого-нибудь из "Зачарованных" рост 160 с чем-то там, сочувствовала им с такой же отдачей, как когда узнавала, что Мерил Стрип уже давно за 50. но, кажется, больше 168 мне не светит.
голубое-голубое небо, я качаюсь вниз головой и смеюсь, а потом запрыгиваю своему скоро совсем уже взрослому младшему брату на спину и он катает меня, так радостно чувствовать себя ребёнком, когда скоро этого уже совсем не будет. хотя страшно подумать, что когда-нибудь у меня перестанет садиться плеер, и я, терпеливо засовывая его его в сумку, перестану заводить с собой длинные монологи, чтобы было не скучно идти, и улыбаться шофёрам, переходя дорогу.
мне постоянно нужно с кем-нибудь разговаривать, и если, так, конечно, редко случается, рядом никого нет, я вполне в состоянии довольствоваться собой или Богом. лучше всего, конечно, было в 11 лет, когда в моём первом лагере все уходили на дурацкую дискотеку, а я тайком - на вечерний пляж, и говорила, говорила. каждый день во время купания/загорания я придумывала темы, на которые буду говорить сегодня, а Бог меня слушать. темы, конечно, были актуальные - что такое счастье, что такое любовь, и всё такое прочее. правда, так повторилось всего трижды, а дальше что-то случилось, и я перестала ходить вечером на пляж.
только в этом учебном году я поняла, насколько страшно самодостаточна, и именно от этого, поняла я тоже, много всяких неприятностей.

ещё целая неделя полноценной весны, здорово же.