Весь год учились правильно работать, приобретали опыт - я бегал, как савраска, влезая во все обрузующиеся проблемы и решая их. Появились новые лица.
Вобщем, я был доволен своим новым коллективом - все на подбор, почти одного возраста и все довольно ответственные ребята. Ещё шутил - "инкубаторские". Конечно, старался привить чувство работы в одной команде. Все попытки работать "тащить одеяло на себя" пресекал сразу. Естественно приходилось проводить душеспасительные беседы при всеобщем участии, поясняя и разбирая дурацкие поступки наших "симулянтов", ну, прямо детский сад! Однако слушали и старались выполнять, понимая, что работая в коллективе, весьма от него зависишь.
Ну, а что она? Конечно, училась всему помаленьку вместе со всеми. Помогала считать всякую экономику. Также слушала нравоучения и принимала их. Это было видно. Интересно, что все, что ни делала - у неё получалось. Да, оставалась жаркими летними вечерами, считая всякие показатели или строя графики вместе со мной. Просто по моей просьбе. Да, смотрели, разбираясь в этом, в один монитор, и я млел от её близости. Да, вместе катались на обед на моей машине и болтали обо всем. А по вечерам, когда приходилось задерживаться - я подвозил её до дома. Ну, разве это не нормально?
Собственно, были нормальные рабочие отношения, и конечно никакой явной любви. Наверняка была и взаимная симпатия, ну и что? Ведь она же замужем? И вроде по любви? И это для меня и было тем барьером. Хотя я тогда и не задумывался.
В сентябре она съездила с мужем в Крым, показывала фотки, рассказывала, как летала на параплане, отдых удался. Ну, а я в ноябре снова укатил по работе в Мюнхен, в золотую осень, и совсем один. Вот, пожалуй тогда-то болтаясь в одиночестве по пустынным вечерним улицам, вдыхая свежайший предальпийский воздух, либо сидя в номере в гостинице, все чаще стал вспоминать о ней. Конечно, вертелись мысли о работе, но больше всего почему-то о ней... И часто вспоминал её голосишко, немного сиплый, как у Жакони в телевизоре, и её зелёные глаза. Одним, словом домой летел с удовольствием и нетерпением.
Так и дожили до декабря, когда я вдруг вдрызг разругался с генеральным и дошло до увольнения. Всё было, как снег на голову, да и повод был надуман. Но, померившись силами - оба посетили юристов, и он понял, что не прав, и не всегда желания совпадают с возможностями, а я понял, что прав, но был обижен, встретились с ним, мирно переговорили - и я остался. Конечно, вся эта ерунда стоила нервов и переживаний. Моя команда, конечно же переживала, и у меня теплело на душе, когда я, возвращаясь после очередной разборки к себе, встречал сиротливо вытянувшиеся физиономии моей команды, которая не понимала, за что устроены эти гонения на их начальника, но помочь ничем, кроме сочувствия не могла. Конечно, никто не работал толком, а всё время проводили в обсуждениях и сопереживаниях. Спасибо, ребята!
Конечно же, конфликт был улажен. Страсти в конторе улеглись,и вот тут-то мне и сообщили по секрету девицы из бухгалтерии, что моя Надежда в день перед моим "последним боем" заявила, что если меня ТАК уволят, то она уйдет следом тут же в знак протеста. Вот это была новость! Вот этого я не ожидал!
Разве так можно бороться против несправедливости? Да и что значил бы этот писк для нашего фюрера? Угрызений совести он бы не испытал. Но это меня просто растрогало - значит все мои старания не померли - команда все же удалась! Скажу прямо, я кроме шока, испытал "глубокое удовлетворение". Это была моя победа.
Ну, а не за горами Новый год и, конечно, его корпоративная встреча. Тогда это ещё было дозволено, причем сам генеральный раздавал подарки и произносил поздравления, пожимая каждому руку. После всех официозов, народ, хлебнув Шампанского стал веселиться, а фюрер увалил домой. Стало легче всем.
Собственно, с этого-то все и началось. И это стало для меня ОТКРОВЕНИЕМ...