может перестать слушать арбенину, найти подругу распиздяйку и отдохнуть ото всея тягомотины отношений. Человек он придет сам, тогда когда это действительно будет нужно. крепитесь. это ведь действительно тяжело.
удачи

эх, легко говорить когда уже все есть :) а очень тядело когото найти и именно того кто нужен

верно подмечено.... эээхххх....

Он и Она
( Андрей Владимирович )




Город ревел толпами людей и машин; даже ночью, когда, казалось бы, жизнь затихала, город не спал. Он будил дикие инстинкты в приезжих, сводил с ума, покорял или покорялся. Коренные жители, привыкшие к ритму своего города, раздраженно смотрели на обезумевшие толпы покорителей. Еще недавно спокойный, теперь он бился в конвульсиях, страдая аритмией, тахикардией и всеми болезнями сердца одновременно. Город был на грани инфаркта, но чьи-то опытные руки все время продолжали ему жизнь. В городе жили Он и Она...

Они жили в одном городе, но в разных мирах. Он обожал ее, Она любила его странной любовью. Вся странность заключалась в ее характере. Никакой стабильности. Ветер в море, и тот подчинялся каким-то законам, но не она. Любовь по расписанию - так Он называл это. Ее ритм был похож на биения сердца - 72 удара в минуту. В своем мозгу Он держал четкую схему:
Да Нет Нет Да
Нет Да
Нет
Да.

Он четко знал час, когда Она его выгонит, но оставался до последнего момента. Потом были ссоры, крики, битье посуды. Все собаки спускались на него. И искусанный и разодранный на клочки Он шел домой - в маленькую квартирку. Кухня, комната с кушеткой посредине и газетами вместо обоев. Все деньги он потратил на ее бесчисленные долги, в которых она сидела на момент их встречи.
Иногда к нему заходил Лучший друг, еще реже звонила Лучшая подруга. Остальной мир был не для него.
Где-то на юге шла война. Город захлебывался в голодных, оборванных волнах беженцев. Они не покоряли, они занимали город. Он манил их иллюзией богатства и благополучия. Город рос, как опухоль, и походил уже на зверинец, где черные, желтые, белые потоки смешивались и, огрызаясь на мир, превращались в чудовищ. Сосуды большого сердца закупорил тромб. Застонали покорители, вслед за коренными жителями. Чьи-то опытные руки уже не успевали вырезать опухоли.
Ночная лестница осветилась сигаретой. Он ждал ее. Ухо вслушивалось в ночную тишину. Скрипнула дверь подъезда, зашумел лифт. Окурок быстро полетел вниз. Двери расползлись. Яркий свет ударил в глаза, - Она была великолепна.
- Опять накурил.
- Ты покрасила волосы?
- В рыжий цвет.
- Прекрасно.
Двери лифта захлопнулись. Лестница утонула во тьме. Она взяла его за руку и пошла к своей двери.
- Ну, я тебя не приглашаю, - сказала она, - у меня опять бардак и скользнула в дверь.
Как будто камень с плеч свалился на ногу. Кричать нельзя, ворваться нельзя, стучать в дверь до утра тоже нельзя, - он ограничил себя слишком тесными рамками. Остается одно - стоять. Он напряг память.

Да Нет Нет Да
Нет Да
Нет
ДА!
В чем же дело?
Он разучился жить один. Вторую неделю Она его игнорировала. Почему Она это делала - характер? Может, нашла другого? Нет, она никого не нашла, просто ей стало вдруг неинтересно.
Во всем Он винил только себя. Его самооценка стала еще ниже, ниже некуда. Он пытался заглушить боль. Он лежал на кушетке в своей маленькой комнате. Газеты отклеивались от стен, пол был усеян пустыми бутылками. На потолок была прилеплена Ее фотография, сделанная на последние деньги. Звонок в дверь. На пороге стояла Она. Он бросился к ней.
- Совсем с ума сошел, - сказала она голосом Лучшего друга.
Он отпрыгнул и ударился головой о стену. Темнота накрыла его.
Лучший друг приходил каждый день просто проверить, не случилось ли с ним чего. Время шло. Время угнетало. Он ходил за ней хвостом. Однажды, встретив ее в метро, побоялся к ней подойти. Она знала все - это была ее игра.
Лифт медленно полз вверх. Лестничная клетка с выбитыми лампочками, ее дверь. В руке баллончик с краской. Он написал то, что хотел, ни в чем себя не сдерживая:

ПРОСТИ ЗА ВСЕ
я тебя люблю

Он встал на подоконник и разбил стекло. Рука в крови. Он ненавидел кровь, всегда падал в обморок. Качаясь, встал и уперся руками в раму. Дверь заскрипела. Она была как всегда великолепна.
- Ты пьян?
- Нет, - оправдываясь, сказал он.
- Зачем побрил голову?
- Не знаю.
- Прыгнешь?

Да Нет Нет Да
Нет Да
Нет
- ДА!

Прыгнул?.. Испугался.

Город истек кровью. Прорвало тромб в сосудах. Истощенный покорителями город умирал от аритмии, тахикардии и всех болезней сердца одновременно. Чьи-то опытные руки опустились и ждали, пока вся испорченная кровь вытечет. Коренные жители молчали. Они тоже ждали, ждали освобождения. Чистый воздух снова приливал к городу. Последний штрих: надо завести сердце…