Артем Доценко



В 1967 году один лондонский хиппи поведал Василию Аксёнову основы программы своего движения: «Мы уходим из общества не для того, чтобы в стоpоне пpезиpать его, а для того, чтобы его улучшить! Мы хотим изменить общество ещё пpи жизни нашего поколения! Как изменить? Hу хотя бы сделать его более теpпимым к незнакомым лицам, пpедметам, явлениям. Мы хотим сказать обществу — вы не свиньи, но цветы. Flower power! Ксенофобия — вот извечный вpаг человечества. Hетеpпимость к чужакам, к непpинятому сочетанию цветов, к непpинятым словам, манеpам, идеям. «Дети цветов», появляясь на улицах ваших гоpодов, уже одним своим видом будут говоpить вам: будьте теpпимы к нам, как и мы теpпимы к вам. Hе чуpайтесь чужого цвета кожи или pубахи, чужого пения или «измов». Слушайте то, что вам говоpят, говоpите сами — вас выслушают! Make Love not War! Любовь — это свобода! Все люди — цветы!»1
Советские хиппи были такими же настоящими, как западные их предшественники. Что бы о них ни говорили, как бы ни смеялись над их наивностью, над их идеализмом — эти люди создали культурную нишу. Благодаря их стараниям в нашей стране возникло единое поле традиций и связей, объединяющее творческих людей из разных городов. Система хиппи предоставляла шанс любому человеку (независимо от социального происхождения) найти свой путь и реализоваться.

Ты шёл, забыв усталость и боль,
Забыв и это, и то.
Ты видел вдали волшебный огонь,
Который не видел никто.
И часто тебе смеялись вслед,
Кричали, что пропадёшь,
Но что тебе досужий совет,
Ты просто верил и шёл на свет…—

пела «Машина Времени» в начале своей карьеры.
Конец 1960-х, таким образом, ознаменовался проникновением идей хиппизма в СССР и формированием определённой молодёжной моды. От хиппи был унаследован рок и элементы внешней атрибутики, от разночинцев — идеал коммуны. Всё это было творчески переработано.
Система сопоставляется с дорогой, культивируя самосознание странников, что находит выражение, например, в системных именах: Странник, Сталкер, Вечный Тремпист (от англ. to tramp — бродить, бродяжничать, странствовать), Ночная Прохожая и другие. Образ странника воспроизводится и во внешнем облике хиппи: рюкзачки или холщовые торбы, удобная обувь, потёртая свободная одежда, ксивник — мешочек, в котором носят в пути деньги и документы (ксиву), — символы принадлежности к системе и атрибуты странника одновременно. Отношения в системе уподобляются отношениям попутчиков: открытые, искренние, но мимолётные. Встреча в дороге — чрезвычайно важный мотив системных телег. Встретить хипа на трассе — радость. Иногда говорят, что это ещё и хорошая примета. Та же радость и ощущение встречи с близкими по духу людьми, по отзывам волосатых, возникает и когда видишь на дороге символы системы — следы, оставленные кем-то из её людей: «Вот, допустим, пацифист нацарапал на стене пацифик. И придёт другой, увидит, скажет: «Во, пацифик» — и порадуется. Я помню, как радовался каждому пацифику, кидался к нему. Идёшь по трассе, смотришь — какой-нибудь знак дорожный и там пацифик, и если ещё расписался кто-то знакомый — такая радость...»