Москва была великолепной! Я ничуть не разочаровалась в ней, скорее даже приобрела особенную любовь к ней, такой роскошной и стремительной, словно… словно река.
Одно портило картинку моего пребывания в Москве. Ссоры с Ним. Я не могла толком объяснить ему, зачем встречаюсь со своими Вирт. Знакомыми. Он был по своему прав. Зачем они мне, когда есть он? Он был прав… но… я не могла принять его правоту. Просто были обстоятельства (и разумеется мои желания!) выше ссор. Я не могла преступить через себя… через свои желания. Не могла А он бесился. Но мы всегда мирились… Почти…
Помню один вечер… Хочу рассказать о нем. В тот день я поздно возвратилась к Нему. Он был ужасно обижен. Мы вроде как собирались пойти ВМЕСТЕ погулять, а я просто не пришла домой. Не пришла и не дала о себе знать. Я была виновата. Я понимала это. Но не ожидала от Него такой бурной реакции. Была чуть ли не сцена, устроенная почти рядом со входом в метро. Он даже не желал со мной разговаривать. Я была виновата и самое страшное, я даже не могла оправдаться. Мне так хотелось, чтобы он просто забыл обо всем и просто меня поцеловал. Как делал до этого момента. Мне еще никогда в жизни не хотелось просто обняться и поцеловаться так, как тогда! Боги! Он был непреклонен. Я не знала, что мне делать. Ситуация казалась ужасной, тем более что время днем я провела с Маркусом ( вы уже знаете, кто он). Так же вы знаете, что никакой задней мысли у меня не было в общении с этим человеком, но как я могла объяснить это ЕМУ! Как?

Хотелось расплакаться от бессилия!

А потом мы пришли домой. В полном молчании. Мне хотелось зарыдать в голос, чтобы он наконец понял, как я раскаиваюсь… Но я не сделала это.. ровно как и он не понял степени моего раскаяния…
Чуть позже я глубже поняла масштабы его обиды. Оказалось, он немного подготовился к тому вечеру. Я заметила сладкое на столе, а на подоконнике дожидалась нас парочка бутылок светлого вкусного пива. О чем он не преминул мне заметить. Я готова была провалиться сквозь землю, но как объяснить это ЕМУ? Я была в ужасе…
Одна его особенность. Раз вспылив, он больше не скажет ни слова. Так было и тогда. Он ушел в глухую оборону ото всех моих извинений. Я не могла достучаться до Него. А потом…
А потом он улыбнулся. Раз. Один лишь раз… Но я уловила эту его улыбку…. Я была прощена – вот о чем говорила она. Он же ни сказал ни слова, а я… Я несколько раз открывала рот, чтобы сказать… Представьте…
- Тема?..
- Да?..
- …
- Тема?
- Что?
- …

И так далее…. Я смотрела на него, я понимала что хочу сказать, но совершенно буквально не могла раскрыть своего предательского рта! Вот надо же.. Подвел в самый ответственный момент. Я так ничего и не сказала ему, хотя, может(а я надеюсь на это!) все можно было прочесть по моим глазам…
Я люблю тебя. Говорили они. Все просто, как дважды два. Я люблю тебя. А все за его улыбку. Улыбка, которую можно не так часто видеть на его лице… Вот так. Я любила его. Но не сказала этого. И до сих пор проклинаю себя за это…
А потом я уехала. Жутко думать об этом. Московские каникулы, московская сказка закончилась. Помню, чуть не плакала, когда тронулся поезд. Я не знаю, о чем он думал в тот момент сам. Не знаю… Меня грело слово: «весна». Весна – было в моей голове. Весна – шептала я, словно бы уговаривая удаляющуюся Москву поверить мне. Весна. Мечта. Все, что у меня теперь осталось…