Автор: Relena
Бета: нет
Фендом: Bleach
Персонажи/пары: добрая половина высшего командного состава Готэй-13, намеками Хитсугайа/Хинамори
Дискламер: не мое
Жанр: АУ, постканон, десфик, ангст
Предупреждения: много упоминаемых смертей и ООС персонажей, который автор пытался обосновать. Много-много лет после победы над Айзеном, Хитсугайа-сетайчо и прочие бояны-в наличии.

В жизни Общества Душ не было слишком много праздников. Точнее, их вообще почти не было. И лишь один день был обозначен нерабочим- день Окончания Войны.
Прошло двадцать лет после поражения Айзена. Капитанский состав стал совершенно другим, и даже если некоторые шинигами и остались прежними, то их состояние изменилось навсегда.
Хитсугайа-сетайчо не раз сравнивал нынешний высший командный состав с тем, который он увидел, первый раз надев форму шинигами.
Может, если кто-то и не изменился, то это Сои Фонг. Аристократическое безразличие, высокомерность и безграничная преданность делу - лидер спецотряда осталась прежней.
Напротив стоял Ренджи, на котором так нелепо сидела капитанская накидка. Он стал во главе 3его отряда, но его движения были все так же грубыми, слова – резкими, а поведение выдавало в нем руконгайского оборвыша. Абараи-тайчо исполнил свою мечту- если и не превзошел, то точно стал на один уровень с Кучики Бьякуей.
Четвертый отряд…Даже сетайчо было трудно спокойно вспоминать об этой трагедии. Унохана Рецу и Котетсу Исане погибли вместе с группой шинигами, которых они пытались спасти. Вернувшийся в свой отряд, Кира стал гениальным медиком и за 10 лет дослужился до капитана, а робкий Ханатаро – до лейтенанта. Изуру посмотрел вслед сетайчо с грустной улыбкой, поправив заплетенные в косу длинные волосы.
Проходя мимо капитана 5ого отряда, Хитсугайа ощутил тяжкий комок в горле. Он надеялся увидеть когда-нибудь на этом месте маленькую Хинамори, но на него сдержанно, с отлично скрываемой злобой смотрел Сасакибе, словно это Тоширо был виноват с смерти Ямамото, словно это Хитсугайа отправил прежнего сетайчо на битву с Айзеном, окружив огнем Риджинджакки, не давай помощи добраться до них.
Шестой отряд – вечная вотчина клана Кучики. Голубой шарф из изысканной ткани на тонкой шее Руки подчеркивал её принадлежность к благородной семье. Девушка не смела поднять глаз, крепко сжав в руке катану – словно сомневаясь, имеет ли она право занимать место брата, спасшего её ценой собственной жизни.
Комамура-тайчо больше не носил маску – все и так знали его сущность. В его звериных глазах отчетливо виднелась человеческая боль. Комамура-тайчо лично убил Тоусена, отчаявшись понять мотивы его предательства.
Хаори 8ого отряда идеально сидело на Нанао. Большие перемены настигли её отряд – ныне он слыл самым работоспособным. Никто не смел называть её «Нанао-чан», строгая, холодная, серьезная и прекрасная Исе-тайчо вызывала только уважение. Но в глубине души, женщина понимала – со смертью Кераку Шунсуя в ней исчезла та часть, которая была способна чувствовать, радоваться, тихо смеяться. В знак памяти, пучок Нанао украшали шпильки с розами, так похожими на те, что поддерживали прическу Кераку.
Хаори странно смотрелось на косоде без рукавов – Шухей оставался верен той форме шинигами, которую избрал много лет назад. Длинная челка закрывала левую сторону лица – она была так обезображена в той битве, что Хисаги не решался открывать её взорам окружающих.
Проходя мимо своего старого места, Тоширо тихо вздохнул – только на его бывшем лейтенанте хаори могло выглядеть так развратно. Края накидки не сходились на роскошной груди, не прикрытой косодэ. Несколько раз он по привычке делал ей замечания, но женщина отмахивалась, произнося что-то вроде «ах, тайчо, вы совсем не изменились!». Хитсугайа улыбался самому себе каждый раз, когда слышал эту фразу – иногда он даже скучал по тем временам, когда надо было следить за Мацумото.
Одиннадцатый отряд – и ещё одна судьба, которую изменила война. Казалось бы, что может сломать такого варвара, живущего лишь сражениями и боями? Кенпачи стал зверем, диким, жестоким, готовым броситься на любого, обратившегося к нему. Он долго играл с противником, мучая его, как кошка загнанную в угол мышь. Тоширо даже не пытался себе представить смерть Нойторы, лишившего жизни Ячиру.
Признаться, Хитсугайа недолюбливал 12ый отряд. Конечно же, сетайчо не показывал этого – ведь Маюри был великолепным ученым, неизменным главой секретного бюро исследований, готовым на все ради успешного результата эксперимента. Капитан 12ого отряда не изменился, зато сменился лейтенант – шеврон теперь носила низенькая девушка с вечно растрепанными рыжими волосами, которую звали… Куротсучи Нэму. Смертельно раненный, Маюри взял часть крови у своей первой дочери. Слишком большую часть.
Тихий кашель в конце ряда капитанов. Когда Тоширо проходил мимо Укитаке-тайчо, тот даже не поднял лица, пытаясь справиться с приступом кашля. Джууширо выглядел уставшим, смертельно уставшим. Огромные тени залегли под потухшими глазами, кожа побледнела ещё сильнее. Короткие седые волосы, обрубленные мечом, стояли дыбом. Укитаке был похож на старика, прожившего свою жизнь – похоронившего детей, потерявшего лучшего друга, а вместе с ним – и цель в жизни. В 13ом отряде появился лейтенант, но погибли два офицера.
Хитсугайа дошел до своего места. Он все так же был ниже, чем большинство капитанов, поэтому речи предпочитал произносить стоя. В зале совещаний стояла пронзительная тишина, даже кашель Укитаке стих. Тоширо едва заметно поправил на шее аквамариновый шарф, скрывающий огромный шрам от занпакто Халибел, и спокойно произнес:
-Сегодня вы все… свободны.
Капитаны поклонились и молча разошлись – они с самого начала знали, что все так и будет, но дисциплина предписывала им явиться на собрание. Тоширо подождал, пока зал опустеет, и направился по привычному маршруту.
Многие шинигами шли в этот день почтить память погибших товарищей, и Хитсугайа не был исключением. По пути в Руконгай, он иногда встречался с другими шинигами, но те предпочитала отвести взгляд, здороваясь, делая вид, что они не знают, куда направляется сетайчо.
Вот уже двадцатый год он молча проходил между надгробиями к нужной ему могиле. Боль от потери вспыхивала с новой силой каждый раз, когда он преклонял колени перед камнем с именем Хинамори Момо. Что-то грызло Тоширо изнутри, царапало когтями, оседая гулкой пустотой в сердце. Все считали, что Хитсугайа уже отомстил и расквитался с прошлым, но сам Тоширо никогда не называл это «местью». Он лишь убил врага, врага Сейретеи и ему было неважно, кем был этот враг – убийцей его друга или любовником его лейтенанта.
Хитсугайа поднял глаза, пробегая взглядом по надгробию, словно не веря, что все, что осталось от жизнерадостной, веселой Хинамори – холодные иероглифы её имени на камне. Тоширо протянул руку к надгробию и тихо, едва слышно прошептал:
-Скажи, Хинамори… ты ведь тоже мечтала… стать капитаном?