Зачёрпывая узорной ложкой из баночки с мёдом, я, прикрывшись одеялом, читаю Стругацких и Лабержа попеременно - не могу выбрать и остановиться на чём-то одном. Стругацкие на этот раз не так захватывают. Осознанные сновидения - манят и притягивают тайной, через которую, думается, не так уж и сложно переступить. В окно заглядывает стремительно теряющее свет голубое небо с розоватой полоской заката. Окна ещё какое-то время будут хранить тепло лучей середины лета. Что за сказочное мгновение?!

Кажется, будто бы самое место сейчас - сидеть на кованом стульчике на лужайке в палисаднике у дома, глядеть как ветер качает кусты роз, чьи лепестки кое-где повяли и осыпались алыми каплями в сочную зелень. Да чтобы на столике рядом томилось блюдце нектарин.

Представляю, как поезд летит оп рельсам, оставляя позади себя очередной закат, а там, вдали, будто предстоящий тоннель, мягкой пеленой стелется мрак грядущей ночи. Повсюду зажигаются огни и издалека эта свора вагонов напоминает жёлтую стрелу. Мимо проносятся станции и берёзы. Кто-то украдкой курит в тамбуре. Кто-то пробирается в ресторан. Кто-то громко слушаем музыку.

Сегодня моё волшебство распространяется на книги. Они появляются на полках в каком-то невообразимом количестве и прямо при мне. Я щёлкаю пальцем и передо мной кладут Артура Хэйли в потрёпанной мягкой обложке. Тургенева. Жукова. Пруткова.

Меж тем, совсем стемнело. Я кутаюсь в плед, претворяясь, что зажат не четырьмя голыми стенами на высоте четвёртого этажа в этом пыльном панельном городе, а заброшенным садом, к которому только-только начал прикладывать руку так, что меж теми ветвями, во-о-ое там, можно разобрать поспевающие ягоды малины.

Мне пора возвращаться на необитаемую планету. К осознанным сновидениям. К наваливающимся, требовательным звукам "Мяу" со стороны кухни. Пора.

Завтра бы дождя...