Привет. Все мои мысли скомканы и раздавлены. Их будто бы вынесли из моей головы и я думаю только о том, что происходит сейчас или даже не думаю, а просто живу моментом. Или не живу. Февраль, сама понимаешь. А посему - Франсуа Трюффо и Годар, нежелание ставить запятые. Обнажаю своё невежество. Не верю в философию, только в абсурд. Читаю Мартиролог Андрея Тарковского. Чувствую себя человеком во фраке, что стоит на перроне вокзала с выбитыми окнами да заколоченными дверьми. С чемоданом, набитым не пойми чем (читай - книгами), от которого до моря - рукой подать, и когда окружающие вокзал деревья были молодыми и все эти глупые серые коробки ещё не успели построить - вон там, на горизонте - виднелась узкая полоска моря. Так на древних фотографиях и это то свидетельство, которому я доверяю. Море...

А впереди - лес.

В три мои камеры заправлены плёнки. Чёрно-белая и цветные. В декабре. Ещё в декабре. Ничего не снимаю. Простой. Пишу сценарии. Вот, описываю тебе бытовуху. Зачем?

Всё сместилось. Я более не держусь прежних ориентиров. Я знаю ответы на вопросы, которые мучали меня когда-то. Я открыл их в тридцать. Не так рано, но и не сказать, чтобы поздно. Теперь нужно поставить следующие вопросы правильно. Или забыть и просто плыть по течению. Как лодка. Как бумажный кораблик. Или как лист. Ни о чём не думать; созерцая. Дзен.

Мне легко.

В феврале я - тепличное растение. Не выхожу из квартиры, сижу дома. Не разговариваю. Не люблю говорить. М.б. писать? Если сегодня раздастся телефонный звонок, я промолчу. Не подниму трубку. М.б. даже не услышу. Потому что больше меня нет в этой квартире. И на этом пляже меня больше нет.