Сегодня с самого утра меня преследует ощущение некой потери, утраты. Быть может, это из-за неба, потерявшего свой цвет. Сегодня он скучно белый. Будто бы художник на белоснежном листе выписал зеленым цветом деревья, красным – черепичные крыши домов, а про небо позабыл – и теперь оно сияет белизной акварельной бумаги, заставляя прищуривать взгляд.

В греческом салате – мой завтрак, лучший летний – всё те же цвета, что и за окном. Книжка прочитана до конца. Время куда-то несется, подменив минуты днями.

Суббота. Алый цвет закатного неба постепенно отходит к горизонту, но не теряется, а остается небольшой полоской света; к утру полоса сдвинется на восток, туда, откуда выйдет новое солнце. Над нами зависла грозовая туча, но дождя нет и не будет. Смеркается. Молодой месяц, скованный облаками, оставляет мерцающий свет на поверхности моря. И прохладно чрезмерно.

Мои друзья беседуют и спорят о ведьмах; цезарях; татаро-монгольском нашествии, которого не было; рассуждают о роли церкви и влиянии мировых корпораций, о чём-то там еще. Я не особо прислушиваюсь. Я слушаю ночь. Хорошо просто так стоять на бетонном променаде, вглядываться в темные волны, линию горизонта и огни маяка. Хорошо ни о чем не думать, оставить всё как есть, отпустить мысли, наслаждаться вечером, наслаждаться настоящим. Где-то вдали разжигают костер. С пляжа вдруг поднимается огненный шарик – небесный фонарь. Кто-то запускает фейерверк.

В воскресенье срывается задуманная съемка с пишущей машинкой и ландышами. Причиной тому служат комары. Ужасные кровопийцы набрасываются, как только мы подходим к облюбованному ранее местечку. Спасения нет, приходится снимать в менее живописном месте. Короткий перерыв на чай и съемка у моря.

Понедельник пролетает быстрее, чем вместе взятые суббота и воскресенье.