Итак, 3 декабря я сходила на осмотр к своему врачу, которая должна была принимать у меня роды. Она сказала, что положение дел таково, что я могу начать рожать в любую минуту и чтобы я в любом случае приходила с вещами 5 декабря к 9.00, будем ориентироваться на месте. И снова потянулось томительное ожидание :) Правда, вечером положение спасла Светка, которая предложила выйти прогуляться вместе с Джастином. Мне, вроде, и лень было куда-то идти, но Светка проявила настойчивость, и мы проболтались в общей сложности 3 часа и обошли полгорода. Видимо, на фоне этого марш-броска у меня и начались схватки в 2 часа ночи. Я знала, что времени у меня еще вагон, а вода у жаб не меняна, и никто этим заниматься не будет. Поэтому я пошла помылась, еще раз проверила, всё ли из вещей на месте, поменяла воду у жаб, и уже без чего-то четыре разбудила родителей. И правильно сделала, что не трогала их раньше, потому что они начали метаться по квартире с дикими глазами, сшибая углы и спотыкаясь об котов. В конечном итоге мы всё-таки собрались и выдвинулись в роддом.

Потом всё пошло по однажды установленному в роддомах плану: проверка документов, подготовка меня и препровождение в предродовую палату. Ну, подробно про то, как проходили схватки я, пожалуй, писать не буду, скажу только, что страхи по их поводу сильно преувеличены, это, конечно, не самые приятные ощущения на свете, но переживаемые. И главное – ты видишь цель всего происходящего, еще чуть-чуть и ты увидишь, наконец, своего пупса :) Тем более что в какой-то момент мне вкололи обезболивающее в вену, и ощущения немного притупились, у меня даже получалось дремать и пару раз видеть сны между схватками. А когда я проснулась окончательно, начались потуги, и всё начало развиваться очень стремительно, мне кажется, что уже минут через двадцать мне показали Макса. Было 9.30 утра. Время с 4 до этого момента пронеслось вообще незаметно.

Вот тут вот было очень смешно, потому что, когда он родился, врачи переговаривались между собой. И одна другой говорит: «Ничего не понимаю, ребенок розовый, дышит, но почему-то не кричит…» А другая (как выяснится позднее, главный детский врач) ей отвечает: «Да его разбудить нужно, он просто спит!» И вот тут его разбудили, он поорал для приличия, и его начали мыть и обрабатывать. А я тем временем живо интересовалась, какой у него балл по шкале Апгар (8-9), делают ли они анализ на наличие у ребенка фенилкетонурии. Тут они напряглись и начали спрашивать, почему меня это интересует, но потом утешили и сказали, что да, берут, в последний день пребывания в роддоме. Называется это скрининг, для которого берут кровь из пяточки ребенка на 5 болезней врожденных, включая и эту. Его взвесили и измерили, 3700 и 54 см. Потом я попросила показать мне мою плаценту. Меня уважили :) Могу сказать, что я её себе представляла как-то по-другому и однозначно в половину меньше. И еще мне дали Макса приложить к груди. Он сразу же нашел грудь, со знанием дела присосался, сразу как надо, без посторонней помощи, и стал сосать и коситься на меня :) Потом его унесли в другой конец родовой, а мне дали наркоз, чтобы наложить швы. Через полчаса я пришла в себя, в родовой были только я и Максимыч, у противоположной стены, он там возился, издавал какие-то звуки, и я стала с ним разговаривать, а он реагировал на мой голос :) Тут пришли врачи, посмотрели на нас еще раз, погрузили меня на каталку, положили Макса рядом и повезли в послеродовые палаты. По дороге он начал чмокать губами – просить еще сисю, но злые люди сисю ему больше не дали :) Первая фотография Макса как раз и сделана по дороге из родовой.
[700x525]