Отгрызть голову, сломать ребра, трахать мертвое тело. Ебанутая форма нежности. Обнять чуть-чуть крепче чем обычно, поднять на руки, так что грудь в декольте окажется аккурат на уровне лица, чуть виновато улыбнуться на злой взгляд из коридора. Я же приличная и вежливая лиса, а не какой-нибудь КРОВАВЫЙ НЕКРОЕБАТЕЛЬ-УБИВАТЕЛЬ ЗЛОГО НЕКРОЗЛА, правда?
Снаружи прохладно и ветер, голова чуть-чуть плывет.
- Ты не мерзнешь?
- Не, я ж вино пила. Я не пьяная, но мне как-то очень здорово и тепло. Чуть-чуть, легонько шумит в голове.
- У меня тоже, хотя я не пил.
- Ты спал целый час, и вообще: тебе было с чего упороться.
- Лол, да.
Мы идем. До рассвета наверное час, может полтора. Мелкий дождь (как будто крупный туман), машины, сонные люди идут куда-то, зажмурив глаза. Мы идем. Смеемся. Он закрыл глаза, и она ведет его под руку. Памятник вдалеке. Я опять чего-то пою. Идущий на встречу – открыл глаза: злобный взгляд. А мне, все так же смешно.
Никогде. Не без гейш и старкрафта. Нет времени года: осень-весна, люди в зимних пальто, а в сумме – примерно белая ночь. Что-то застрявшее между светом и сумерками. Где мы? Я помню название города, помню, вроде даже какой сейчас год. Точно помню, не надо, не спрашивай. Словно сам не знаешь. Знаешь? Отлично, значит я тебе ничего не скажу.
Вавилон. Он как раз нигде-никогда. В никогде. Вывески на древнешумерском. Пьяные ангелы курят на остановке, киборг-мутант стреляет мелочь на химическую лоботомию. Небритый гений, курит марихуану, стоя на балконе. Последние пятьдесят лет он сидел на кухне, замуровав дверь, и рассчитывая формулу Бога.
Маленькая девочка-вампир весело бежит впрепрыжку. Она только что съела одного неравнодушного к маленьким к маленьким девочкам топ-менеджера крупной шведской компании. Он в принципе не виноват. Трудное детство , злой отчим-садист, а может, всему виной еда из микроволновки. У него первая положительная, и он весит восемьдесят килограм. Прохожие смотрят на девочку с осуждением, но анусом чуют, что лучше не нарываться.
Людей по прежнему мало. Меньше, чем должно бы быть утром. Наверное, остальные вдруг стали мертвы. Или, быть может, их никогда не было? Они могут быть сном неверборна. Он спит, и видит чудесные сны. И мы иногда видим их, а бывает, сквозь сон слышим музыку.
Заснуть во тьме, проснуться во тьме. День провести в кабинете без окон. Думать на русском, читать на английском. Чертовы итальянцы – не затыкаются ни на миг. А кучерявая девочка за соседним столом, кажется предпочитает говорить по немецки.
Выйти на улицу в сумерки, и крупный туман, оседающий на лице. Улыбнуться юной вампирше. Сказать привет троллю, вежливо отказавшись от пива. Съесть по дороге бигмак, с клонятиной, и пойти маршем: из никогды - в нелепую навсегду. Напевая под нос что-то злое, задорное и атональное.
хотя конечно вряд ли